Почему Зеленский начал «ревновать» к главкому ВСУ

Отношение на Украине к тому, чем должна закончиться российская специальная военная операция — вещь переменная. Однако, согласно недавнему опросу Киевского городского института социологии (КМИС), 66% респондентов считают, что для восстановления мира будет недостаточно вернуть территории, которые Киев контролировал до 24 февраля. На прекращение боевых действий, с условием, что Украина сохранит только то, что контролирует сейчас, готовы пойти только 13% опрошенных. По субъективным ощущениям, от повседневного общения с людьми, — так оно и есть, социология, вероятно, дает верные цифры.

Уже нет той эйфории, которая была после ухода российских войск из Киевской, Черниговской и Сумской областей, быстрой «победы» большинство украинцев не ждет, но, можно сказать, что и пораженческих настроений нет — воевать готовы долго и серьезно.

Получается, что если в украинском обществе и есть усталость, то она пока не особо проявляется. Об этом же говорит и рейтинг доверия к различным лицам и структурам. Согласно КМИС, на первом месте в нем — вооруженные силы с 97%. У Владимира Зеленского — 85%, столько же — у Национальной гвардии. Войскам территориальной обороны доверяют 82%, полиции — 59% опрошенных. Местным властям и правительству страны — 56%. Меньше всего — на уровне 40% — украинцы доверяют Верховной раде.

Интересно, что украинское общество, в общем, спокойно восприняло потерю Северодонецка и Лисичанска, а с ними — и всей Луганской области. Тут намного больше критики (в том числе публичной, с телеэкрана) прозвучало в адрес президента и правительства, которые то успокаивают людей «скорой победой» и обещанной масштабной западной помощью, то расписываются в своем бессилии победить даже коррупцию и бюрократию. На фоне «обещалок» гражданских чиновников заявления военных выглядят гораздо разумней: они прямо говорят, что воевать с мощной российской армией им очень сложно, но они делают все, что могут.

Сам Киев сейчас выглядит так, словно мирное время никуда не ушло. Да, на улицах больше, чем обычно, людей в форме. Да, на въезде в город проверяют документы на блокпостах, ночью действует комендантский час, и периодически звучат сирены воздушной тревоги. Но работают уже практически все кафе, рестораны, кинотеатры и ТЦ. Ассортимент в магазинах неотличим от довоенного (хотя цены заметно подросли), на улицах — привычные автомобильные пробки. В город уже вернулось не меньше двух третей тех, кто уехал — это и по данным мэрии, и по вечерним окнам домов заметно.

Практически наладились поставки бензина. Хотя топливо теперь стоит в два раза дороже, чем до 24 февраля, но купить его уже можно почти без проблем и больших очередей — а ведь еще две недели назад заправить в Киеве полный бак было большой удачей.

Настроение у людей — сдержанно-деловое, всех больше волнует вопрос заработка (многие бизнесы закрылись), чем идущие где-то на востоке страны бои. Если в марте–апреле многие люди практически не выключали телевизор, то теперь они же его практически не включают. Громких новостей почти нет, а для получения текущей информации вполне хватает каналов в соцсетях.

Зато на площадке во дворе с утра до вечера орут играющие дети. В марте–апреле их вообще, казалось, не было в Киеве — всех, кого могли, родители увезли из города, кого не могли — держали дома. Но теперь все поменялось, вернулось к прежнему.

Потерю Северодонецка и Лисичанска, повторюсь, киевляне восприняли спокойно (и руководство страны заверило, что это «нормально»), впрочем, «приглашение» в ЕС и уход российских военных с острова Змеиный — тоже. Уже давно нет ярких эмоций первых недель боевых действий, нет и того пафосного патриотизма. Мало кто из обывателей сомневается в победе, но никто не ждет ее скоро — ну, вот таковы настроения.

Так, в Киеве уже объявлено, что с 1 сентября все дети пойдут в школы — больше никакого дистанционного обучения через интернет. Правда, первые несколько дней все уроки сведутся к тому, как быстро и организованно спускаться в бомбоубежище в случае воздушной тревоги, а также как вообще действовать в случае чрезвычайной ситуации.

Верный признак возвращения к мирной жизни — возобновившиеся в украинском обществе политические баталии. Пророссийская партия ОПЗЖ в них по понятным причинам не участвует — ликвидировали. Так что теперь главный внутриполитический противник Владимира Зеленского — вновь Петр Порошенко с соратниками. Окружение украинского президента засыпает его обвинениями в том, что он пиарится на войне (его фонд закупает большое количество техники и снаряжения для армии). Тот не остается в долгу — задает неудобные вопросы, вроде: «Кто приказал разминировать Крымский перешеек?», «Почему при Зеленском остановили работу над новыми вооружениями?», «Почему не закупали средства ПВО и не перевооружали армию?».

Кроме того, в Офисе Зеленского все более явно проступает недовольство очень высокой популярностью в обществе главкома ВСУ Валерия Залужного (сам президент считается верховным главнокомандующим). Там опасаются, что после окончания боевых действий (независимо от их исхода) он станет очень сильной политической фигурой, которую поддерживает как армия, так и гражданское общество. А такой конкурент Зеленскому на следующих выборах явно не нужен.

В любом случае, Украина все меньше рассчитывает на западную помощь и все больше на свои собственные силы. Все понимают, что все послевоенные инвестиции — это только обещания, а восстанавливать страну придется им самим. Так что сейчас от Запада ждут только оружия.

Кирилл Карасев