«У Москвы и Тегерана нормальные отношения, но бизнес есть бизнес»

Окончательный текст международного соглашения по ядерной программе Ирана уже готов, однако переговоры по нему, восьмой раунд которых проходит в Вене, нужно поставить на паузу из-за «внешних факторов», заявил в пятницу глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель. При этом он добавил, что продолжатся контакты для преодоления возникших трудностей.

Накануне представители ряда стран сообщали, что венские переговоры по заключению очередной «ядерной сделки» с Ираном, в которых помимо самой Исламской республики вновь принимают участие Соединенные Штаты, а также Великобритания, Китай, Франция, Германия и Россия, близки к завершению. Глава британской делегации на этих переговорах Стефани Аль-Как дала понять, что переговорщики на финишной прямой. В том же духе высказался и представитель России при международных организациях в Вене Михаил Ульянов. «Мы можем завершить это в течение 24 часов, 48 часов», — сказал он.

Казалось бы, все участники переговоров заявили, что находятся на пороге заключения нового Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) для Ирана (соглашение должно снять с Тегерана санкции в обмен на приостановку им создания ядерного оружия).

При этом министерство иностранных дел РФ после переговоров его главы Сергея Лаврова с его иранским коллегой Хосейном Амир-Абдоллахияном заявило: «Реанимирование СВПД должно обеспечивать, чтобы все его участники имели равные права в отношении беспрепятственного развития сотрудничества во всех областях без какой-либо дискриминации». Вместе с тем, глава МИД Ирана сообщил, что «некоторые новые предложения американцев не имеют никакого логического обоснования и противоречат заявлениям этой страны о намерении достигнуть соглашения в кратчайшие сроки».

О том, что будет означать подписание нового СВПД по иранской ядерной программе, обозревателю «Росбалта» рассказал старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сажин.

— Как вы оцениваете вероятность заключения нового договора с Тегераном?

— Я высоко оцениваю возможность заключения такого договора, который можно было бы назвать СВПД-2022. Российский представитель в Вене давно говорил, что переговоры находятся на финишной прямой. Были определенные сложности, но это прежде всего касалось путей возвращения Ирана и США в «ядерную сделку». Иран требовал, чтобы Штаты сняли все введенные ими санкции, чтобы также было время на проверку того, как это работает, после чего Тегеран соглашался вернуться к выполнению требований СВПД, заключенного еще в 2015 году в президентство Барака Обамы.

В 2019 году, после выхода США из той сделки с Ираном, Исламская республика добилась больших успехов в своей ядерной программе. Если согласно СВПД-1 Иран имел право обогащать уран на своих установках только до 3,67%, то сегодня он достиг уровня обогащения 60%, а это последний шаг перед 90-процентным обогащением урана, превращающим его в оружейный. Добился Тегеран прогресса и в создании новых поколений центрифуг для разделения изотопов. По первому СВПД Исламской республике можно было использовать только центрифуги первого поколения, но сегодня иранцы изготавливают центрифуги и четвертого, и пятого, и шестого поколения.

Еще одна проблема на нынешних переговорах состояла в том, что иранцы требовали, чтобы США не включали в СВПД-2022 их ракетную программу.

— То есть, по сути, Тегеран требовал не обсуждать проблему средств доставки ядерного оружия?

— Да. А также, чтобы из переговорного процесса было исключено то, что американцы называют behavior (поведение) Ирана на Ближнем Востоке.

— И как эти проблемы были решены?

— Насколько я понимаю, переговорщики от западных стран все-таки отказались от включения этих пунктов в круг обсуждаемых вопросов.

— То есть пошли навстречу Ирану в этом?

— Да, пошли ему навстречу. Как говорил наш представитель на этих переговорах Михаил Ульянов, уже есть проект текста этого договора на 20 страницах. Но это было до момента начала военной спецоперации, которую начала проводить на Украине Россия.

— Это как-то может повлиять на ход переговоров по СВПД для Ирана?

— Ранее все участники этих переговоров говорили, что ситуация с Украиной никак не коснется переговорного процесса. Потому что и западные участники этого процесса, и российские заявляли, что не допускают даже возможности появления ядерного оружия в Иране.

Однако санкции, обрушившиеся сейчас на Россию, по их количеству намного превысили те, что были введены в отношении Тегерана. Некоторые из этих санкций направлены на значительное сокращение закупок российской нефти. Российские представители заявили, что эти ограничительные меры не должны влиять на отношения Москвы и Тегерана в экономическом, торговом и военно-техническом сотрудничестве. Это несколько удивило партнеров России на переговорах в Вене. Даже если с Ирана какие-то санкции будут сниматься, на России это никак не отразится. РФ закупать иранскую нефть не собирается, а Иран готов продавать ее на мировом рынке активно.

Я напомню, что перед введением президентом США Дональдом Трампом нынешнего пакета ограничительных мер в отношении Ирана в 2018 году, Исламская республика добывала 4 с небольшим миллиона барреля в сутки, экспортировала около 2 миллионов баррелей. В самые худшие времена их экспорт упал до 500 тысяч баррелей в сутки. Потом немного выправился, за счет поставок в Китай до 1 млн баррелей. По мнению специалистов, после снятия санкций Тегеран способен в ближайшие месяц нарастить добычу до 3,8 млн баррелей, а нефтяной экспорт — до 2 млн баррелей в сутки.

На складах, нефтебазах и в танкерах в Иране скопились сейчас десятки миллионов баррелей нефти. Поэтому иранцы могут прямо сразу после снятия санкций выбросить очень большое ее количество на мировой рынок и компенсировать там возникший недостаток углеводородов, который Россия сейчас не сможет восполнить. Между Москвой и Тегераном сегодня нормальные отношения, но бизнес есть бизнес…

Помимо этого, высокопоставленные представители Вашингтона уже побывали в Венесуэле. Речь идет о возможности для венесуэльцев поставлять их нефть в США.

— Правильно ли я понимаю, что решение на переговорах в Вене принимается консенсусом?

— Главные участники венского процесса — США и Иран. Они там все решают. Все остальные — игроки второго плана. Что может в этой ситуации сделать Россия? Например, европейцы и Москва три года уговаривали Иран не развивать свою ядерную программу, а Соединенные Штаты — отменить санкции. Не помогло ни то, ни другое. Если США и Иран договорятся, и Вашингтон снимет свои ограничения с Тегерана, не обращая внимания ни на Пекин, ни на Москву, ни на Брюссель, а Иран согласится выполнять требования МАГАТЭ, с которым он сейчас наладил контакты, Россия, как мне кажется, при всем желании не сможет помешать заключению этой новой «ядерной сделки».

Беседовал Александр Желенин