Кому впору «зарыдать» по СССР

Казахстан 16 декабря празднует День независимости. Аналогичный юбилей в этом году у всех республик Центральной Азии — официально декларация о прекращении существования «Союза нерушимых» была принята Верховным Советом СССР 26 декабря 1991 года, но к тому времени входившие в Советский Союз республики уже провозгласили свою «самостийность».

Думается, что к «свободному плаванию» политические субъекты ЦА не особенно стремились, но каждый из них вынужденно пошел по собственному пути — развития или регресса. В целом регион стал нестабильным: войны, вооруженные столкновения с соседями, революции, высокая миграция, катастрофическое падение уровня жизни и т. д. Более всех сначала преуспел Казахстан, а к настоящему времени это можно сказать и об Узбекистане. Но и они не избежали потрясений.

Казахстан

Условная готовность Казахстана к независимости обусловлена не только наличием у него солидных природных ресурсов (в Туркмении их тоже предостаточно, но страна бедствует). Дело все же было и в личных качествах главы государства — Нурсултана Назарбаева, который в позднее советское время стал первым лицом республики. В независимой стране он проявил себя не только как авторитарный правитель, но и реформатор. И, как считается, — инициатором различных интеграционных начал на постсоветском пространстве (СНГ, ЕАЭС, ОДКБ). В 2010 году за Нурсултаном Абишевичем был закреплен статус Лидера нации (Елбасы). 19 марта 2019 года он подал в отставку, но сохранил за собой посты главы Совбеза, шефа правящей партии Nur Otan и т. д. Фактически реальная власть в Казахстане все еще находится в руках Назарбаева, но формально она была передана мирным путем преемнику Касым-Жомарт Токаеву.

Много чего случилось за 30 лет независимости РК: не обошлось без «сепаратистских» настроений на севере республики, где компактно проживает русскоязычное население; серии резонансных политических убийств в «нулевые»; беспорядков на политической и экономической почве, когда силовикам даже пришлось применить оружие; острых интриг в элитах и т. д. Но Назарбаев никогда не терял хладнокровия, и ему всегда удавалось поставить на место оппонентов — и внутренних, и внешних.

Проводя многовекторную внешнюю политику, первый президент ухитрялся в значительной степени отстоять принцип невмешательства различных игроков во внутри- и внешнеполитическую жизнь Казахстана. К этому стоит добавить, что период крайней нищеты в республике надолго не затянулся, чего не скажешь о коррупции.

К юбилейной дате Назарбаев опубликовал большую статью, с пафосом которой он, кажется, переборщил. Но нельзя не согласиться с тем, что, во-первых, Казахстан (не в пример Таджикистану и Киргизии) довольно быстро устранил проблемы, связанные с демаркацией и делимитацией границы, и это избавило страну от вооруженного противостояния с соседними государствами.

Елбасы также поставил себе в заслугу закрытие Семипалатинского полигона, где в советское время было проведено 456 ядерных и термоядерных взрывов, обернувшихся губительными последствиями для населения. Кроме того, страна добровольно отказалась от ядерного оружия, хотя на момент обретения независимости она была четвертым по мощности ядерным арсеналом в мире.

Преобразились казахские города, подтянулись регионы. Республика стала менее зависимой от сырьевого экспорта, сделав ставку на развитие собственной промышленной базы; начала производить более 500 новых видов самой разнообразной продукции.

Кроме того, только за 10 лет здесь построено 14 тыс. км автомобильных и 2,5 тыс. км железных дорог, реконструированы все крупные аэропорты и морские порты. Казахстан стал трансконтинентальным евразийским транспортным мостом.

«Самое главное — страна цела и невредима, а наши дети растут под солнцем Свободы. … Независимость подобна птице счастья: она садится на руку лишь тому, кто ее лелеет, и обитает лишь там, где ее берегут», — резюмировал Елбасы.

Разумеется, не все гладко в его вотчине. Но за 30 лет жизни в «свободном полете» она все же достигла больших успехов и снискала себе репутацию независимой страны — настолько, насколько это возможно в мире вообще. «Он уважать себя заставил», — это про Назарбаева и, соответственно, про его Казахстан.

Таджикистан

В 1992 году в Таджикистане началась разрушительная гражданская война между правительственными и оппозиционными силами — под последними подразумеваются так называемые «демократы» и исламисты. Война длилась пять лет, погибли, по данным разных источников, от 70 тыс. до 150 тыс. человек. Конец ей, но не ужасающей нищете, массовому исходу населения из страны, положил пришедший к власти президент Эмомали Рахмон. Он и сейчас правит республикой — в авторитарном режиме, при этом никак не может найти общий язык с соседней Киргизией: периодически между двумя республиками происходят вооруженные столкновения.

Армия Таджикистана, входящего в ОДКБ, довольно хилая и зависит от «благодеяний» России, военная база которой дислоцирована на территории РТ. Москва обеспечивает безопасность Таджикистана, имеющего общую границу с Афганистаном, на рубежах которого осело множество боевиков экстремистских группировок. Несмотря на очень высокий уровень трудовой миграции (преимущественно в Россию), республика, за счет высокой рождаемости, перенаселена — почти 10 млн человек. Обеспечить их нечем.

Таджикистан богат природными ресурсами, но 93% его территории занимают горы, и их добыча затруднена отсутствием соответствующей инфраструктуры. К тому же страна расположена вдали от основных евразийских транспортных потоков. Основным сектором экономики остается государственный. Государство контролирует большую часть относительно крупных, но малочисленных промышленных предприятий.

Несмотря на огромные запасы гидроресурсов, генерация электроэнергии в РТ настолько низка, что около 70% населения страдает от ее дефицита, чего не было в советский период, равно как и зашкаливающей безработицы и тотальной бедности: за ее чертой существует около 70% населения.

Достаточно сказать, что средняя зарплата большинства работающих составляет $70-110. А размер пенсии едва дотягивает до $30. Словом, от «независимости» Таджикистан многое потерял. И, кстати, будучи в советское время ведущей страной по производству хлопка, с приобретением «суверенитета» от этой отрасли остались рожки да ножки.

Туркмения

Она с самого начала, при покойном ныне президенте Сапармурате Ниязове, взяла курс на изоляционизм, и является сейчас едва ли не самой закрытой страной мира, причем с признанным статусом нейтралитета. Институт культа личности главы государства «работает» в большинстве республик ЦА, но в Туркмении он особенно силен и подкреплен не только жесткими политическим репрессиями, но и запретами на элементарные действия.

Доподлинно известно, что большинство населения находится на грани голода или откровенно голодает, при этом столица одета в белый мрамор. Показухи ради в ней проводят различные притянутые за уши торжества и возводят нелепые памятники — то ли в золоте, то ли позолоченные. О правах человека говорить излишне — у туркменов есть лишь право на любовь и восхищение нынешним президентом Гурбангулы Бердымухамедовым и исполнение всех его «экзотических» капризов.

Что ни год — в республике новые девизы: следующий провозглашен «Эпохой народа с Аркадагом». Уходящий прошел под знаком «Туркменистан — родина Нейтралитета», предшествующий ему — «Туркменистан — родина процветания». Бердымухамедову присвоен титул Аркадаг (Покровитель). А чем он хуже Назарбаева? Им обоим установлены памятники при жизни. (Их друг и коллега Рахмон пока колеблется — видимо, из суеверия.) В общем, народы и Туркмении и Таджикистана точно ничего не выиграли от своей независимости — куш срывают только их лидеры и их ближайшее окружение.

Киргизия

Иное дело Киргизия — от нее за версту несет немыслимой в «совковое» время «демократией», под которой подразумеваются бесконечные революции, клановые разборки, аресты, а не верховенство закона. И еще периодические вооруженные столкновения с таджиками, высокий уровень коррупции и низкий — жизни. Этого ли ждали свободолюбивые киргизы от обретения независимости?

Республика, являющаяся членом СНГ, ОДКБ (на ее территории дислоцирована военная база РФ), ЕАЭС, тоже сильно зависит от России как в экономическом плане, так и в сфере безопасности. Правда, нынешний президент Садыр Жапаров, свергнувший своего предшественника, полон энергии провести реформы, однако направленные, в основном, на укрепление собственной власти. Так что можно считать, что недалек тот час, когда республику снова «тряхнет».

Узбекистан

После распада Союза эта страна не отгородилась от внешнего мира столь жестко, как Туркмения, но ее внешнеполитический курс при покойном ныне и тоже авторитарном президенте Исламе Каримове сильно вилял. Сначала он виделся проамериканским — республика впустила на свою базу военных США и вступила в инициированный Западом блок ГУУАМ (Грузия, Узбекистан, Украина, Азербайджан, Молдавия). Но в 2005 году случились самые трагические, за всю историю независимости Узбекистана, Андижанские события, квалифицированные властью как мятеж, организованный радикальными исламистами, хотя это вряд ли полностью соответствует действительности.

При столкновении протестующих с силовиками в Андижане погибли, по официальным данным, 187 человек, по неофициальным — несколько тысяч. В мятеже узбекские власти усмотрели «американский след», хотя и до него отношения с «мировым гегемоном» стали портиться, вероятно, из-за того, что надежды Каримова на инвестиции США не оправдались, и республике «за счет Вашингтона» не удалось стать «главной» в регионе. Словом, американских военных попросили «на выход»; из ГУУАМ Узбекистан тоже вышел, впрочем, как прежде и из ОДКБ.

В общем, Каримов чудил, все сильнее завинчивал гайки, население тряслось от страха, однако не голодало — экономика работала. В советское время Узбекистан ориентировали на производство хлопка, спуская ему нереальные планы, а при независимости страна сама стала развивать текстильный сектор. Каримов хозяйствовал не бездарно, и уступал в этом деле только Казахстану.

На серьезный взлет без шараханья в разные стороны Узбекистан пошел только после смерти первого президента — с приходом к власти в 2016 году нынешнего главы государства Шавката Мирзиеева. Начались реформы, он взял курс на умеренную либерализацию в экономике и в «обычной жизни», помирился с соседями по региону (Каримов рассорился со всеми); в кратчайшие сроки решил проблемы с границей и множество других.

С остальным миром, включая Россию, отношения у него прагматичные и бесконфликтные, но ни в ОДКБ, ни в ЕАЭС Узбекистан пока предусмотрительно не вступает. Зато он проявил внимание к Тюркскому совету (Каримов его игнорировал 17 лет), и Узбекистан стал его полноправным членом.

Мирзиеев выдвинул и другие инициативы, направленные на усиление сотрудничества государств Центральной Азии, и «вытянул» из потенциала своей страны, на текущий момент, максимум. Вряд ли в начавшийся второй срок своего президентства он скомпрометирует себя жестким авторитаризмом и отойдет от умеренно-либерального курса. Или позволит ставить себе памятники при жизни. Скорее, если он продолжит в том же духе, Узбекистан утвердится в качестве лидера своего региона.

В случае с этой страной можно сказать, что за 30 лет независимости она, скорее, пошла в гору. И, как и Казахстан, имеет огромный потенциал для сохранения того уровня суверенитета, который есть сегодня.

Но в контексте пресловутой «независимости» возникает серьезный вопрос с учетом фактора даже не России и Запада, а Китая. Его влияние на региональную экономику довольно серьезно и неизбежно. Пекин, в большей или меньшей степени, инвестирует все государства ЦА, другое дело, которое из них даст себя закабалить. Не будем забывать, во-первых, о синофобских настроениях, свойственных значительной части населения государств региона, во-вторых, о том, что Россия, обеспечивающая его безопасность, бдит.

И кому эти 30 лет в радость?

Подводя итоги, можно сказать, что «птица счастья», которую должна была приманить независимость, обретенная 30 лет назад пятью постсоветскими республики, до трех из них не долетела. Их народам точно можно пожалеть о распаде СССР. У двух других стран ощущения от нахождения в 30-летнем автономном плавании, наверное, другие. Хотя у каждого человека они могут зависеть от многих обстоятельств: ну, скажем, в Казахстане это может определяться, в том числе, принадлежностью или непринадлежностью к титульной нации.

Ирина Джорбенадзе