Путин помогает Меркель уйти на подъеме

В сентябре в Германии, как и в России, пройдут парламентские выборы. У нас они мало что решают, потому что реальным главой государства является президент Владимир Путин, который будет находиться на своем посту как минимум до 2024 года. Однако Германией управляют парламент и сформированное им правительство. А кабинет министров возглавляет федеральный канцлер. Сейчас это Ангела Меркель, которая не намерена снова баллотироваться на этот пост. Так что ее визит в Москву был в первую очередь прощальным.

Накануне приезда Меркель в Москву внезапно пошли странные слухи о том, что она якобы едет освобождать из заключения оппозиционера Алексея Навального, против которого недавно возбудили новое уголовное дело. Сторонники этой прекраснодушной версии напоминали, как в 2013 году ныне покойный экс-министр иностранных дел ФРГ Ганс-Дитрих Геншер в ходе долгих неформальных переговоров (в качестве, кстати, частного лица, а не действующего политика), договорился об освобождении и отправке на Запад другого знаменитого российского оппозиционера — Михаила Ходорковского.

Некоторым комментаторам, видимо, настолько хотелось, чтобы случилось новое чудо, что они поспешили обратить внимание на сухое официальное сообщение представителя немецкого правительства о том, что Меркель потребует от Путина освободить Алексея Навального. По их версии, это должно означать, что она уже обо всем неофициально договорилась. Выходило, что согласен со своей фактической депортацией в ФРГ и Алексей Навальный, который вообще-то ранее демонстрировал готовность любой ценой оставаться в России, даже если при этом не избежать ареста и приговора.

Никакого чуда, однако, не состоялось. Меркель так же дежурно, как она с 2014 года говорит о необходимости вернуть Украине Крым, потребовала Навального освободить. Как-никак она и визит свой вряд ли случайно назначила не только в дни тридцатилетия попытки путча ГКЧП, но и на первую годовщину отравления Навального.

Столь же рутинно Владимир Путин ответил, что преследование оппозиционера (которого он по-прежнему избегает называть по имени) не носит политического характера и никому не следует прикрываться политической деятельностью для осуществления своих проектов, тем более с нарушением закона.

Помимо Навального, лидеры двух стран на своей прощальной встрече обсудили Белоруссию и Афганистан. При всей разнице подходов Москвы и Берлина к ситуации в этих странах, рецепт, предложенный Владимиром Путиным, оказался общим: не вмешиваться во внутренние дела этих государств. И это неудивительно, учитывая, что усилия Евросоюза по защите прав россиян вызывают у властей РФ одно только раздражение.

Показательным стал и монолог Ангелы Меркель о необходимости исключить три немецкие НКО из российского списка «нежелательных организаций», что позволило бы возобновить деятельность форума гражданских обществ двух стран «Петербургский диалог». Реплика эта, по сути, осталась без ответа. Или «Диалог» как таковой для Кремля уже не слишком ценен, или пресловутого «иностранного вмешательства» там боятся сильнее, чем разрушения чуть ли не последней работавшей площадки для обмена мнениями.

Хотя, возможно, в Москве рассчитывают решить эту проблему уже со следующим немецким канцлером. Наиболее вероятным преемником Ангелы Меркель на этом посту считается ее товарищ по блоку ХДС/ХСС Армин Лашет. И хотя о том, что лидеры двух стран обсуждали его фигуру, официально не сообщалось, без этого, скорее всего, все же не обошлось.

В целом же такая «выжидательность» плохо совмещается с заявлением Владимира Путина по итогам переговоров, в котором он сообщил, что за последние 16 лет сотрудничество России с ФРГ, несмотря на все трудности, только укрепилось. Политически (и тут правы немецкие комментаторы визита Меркель в Москву) отношения двух стран не были такими трудными с момента воссоединения Германии и появления Российской Федерации как независимой страны. По сути, это похороны долгого тридцатилетия дружбы и тесного экономического сотрудничества. Что будет дальше — сейчас не знает никто.

В экономике последним актом этой «большой дружбы» станет запуск газопровода «Северный поток-2», что и было в реальности главной темой, ради которой Меркель приехала на встречу с Путиным в Москву. Достроить, по словам российского президента, осталось всего 15 км трубопровода. И он неизбежно будет запущен до конца этого года.

Гарантия тому — соглашение с США, которого добилась все та же Ангела Меркель. К ее визиту в Москву американцы, правда, приурочили точечные символические санкции против «Северного потока-2», как и британцы — санкции против сотрудников ФСБ, которых они считают причастными к отравлению Навального. Но запуску «Северного потока-2» это уже точно не помешает.

В сложных отношениях Путина и Меркель этот проект — главный итог. Да, немецкий канцлер была в ЕС главной сторонницей жесткой реакции на присоединение Россией Крыма. Она не раз прямо сталкивалась с Путиным во внешней политике. И все же два лидера завершат свои отношения символическим перерезанием ленточки на стратегической газовой трубе, соединяющий Россию с Германией.

И этого не отменяет даже тот факт, что после Москвы Меркель летит в Киев — убеждать украинские власти, что она добилась от Путина гарантий продолжения транзита газа через Украину даже после запуска «Северного потока-2». В реальности слова российского президента насчет того, что, мол, это европейским потребителям решать, по какой трубе получать газ, был столь туманен, что украинцам вряд ли стоит всерьез воспринимать его как какую-то гарантию. Тем более, что Путин попутно сообщил, что, по его мнению, Украина, принятием нового решения «о политике переходного периода» выходит из Минских соглашений. Читай, Москва после этого тоже с себя всякие обязательства снимает.

Меркель, конечно, все эти сложности осознает. Она вообще научилась хорошо понимать Владимира Путина и его политику, хотя нельзя сказать, чтобы при этом она их полюбила. Однако федеральному канцлеру надо уйти с поста красиво, на подъеме. И Кремль, похоже, готов ей в этом не мешать или даже помочь.

Что будет дальше — дело Путина и нового немецкого канцлера. Тем, как выстроится их диалог, и будут определены рамки новых российско-германских отношений, возможно на многие годы вперед. Но такими гибкими, как при Меркель, они уже вряд ли останутся.

Иван Преображенский