Киргизия становится «ханством»

После молниеносной революционной смены власти в Киргизии в октябре этого года, произошедшей в результате массовых протестов населения на почве фальсификации итогов парламентских выборов, и вслед за этим — отставкой президента Сооронбая Жээнбекова, — в стране назначили внеочередные выборы главы государства. Они состоятся 10 января, одновременно с референдумом по принятию новой конституции. Отметим, что все эти события проходят в условиях, когда президента сместили практически силой, легитимность парламента «революционерами» признана не была, но, тем не менее, он функционирует. А его новые выборы состоятся весной, после президентских, на фоне принятия очередной версии основного закона, написанного, что уже понятно, «под одного человека».

Сейчас на должность главы государства, полномочного занимать ее в течение 5 лет, если не произойдет очередная революция (из пяти президентов КР лишь двое досидели до конца установленного законом срока), претендуют 47 кандидатов, еще 12 были забракованы Центризбиркомом.

Самой влиятельной фигурой президентской гонки считается Садыр Жапаров, возглавивший страну после октябрьского переворота, и позже сложивший свои полномочия для участия в выборах. Но фактическую власть в республике он сохранил. Его поддерживают несколько киргизских кланов и шеф Комитета национальной безопасности. Отметим, что Жапаров находился в заключении, из которого был освобожден в результате падения режима Жээнбекова. Имеет репутацию жесткого и решительного политика.

Его основным соперником называют не менее жесткого экс-спикера парламента и лидера партии «Бутун Кыргызстан» Адахана Мадумарова, состоявшего в оппозиции сразу к двум бывшим руководителям КР — Жээнбекову и его предшественнику Алмазбеку Атамбаеву. Основным электоратом экс-спикера считаются трудовые мигранты и часть столичного населения. Еще один заметный кандидат — бывший председатель парламента Канат Исаев. Против него тоже было заведено уголовное дело в 2017 году — за «подготовку госпереворота». Но ту историю замяли.

Кто бы ни победил на президентских выборах, он столкнется с колоссальными проблемами, решения которых вряд ли стоит ожидать в обозримом будущем. В стране — резкий экономический спад, отягощенный пандемией коронавируса, колоссальный внешний долг, внутриполитическое противостояние, зашкаливающий уровень коррупции, криминальный разгул, в том числе, в отношении иностранных инвесторов, далеко не блестящие отношения с соседями.

Всю эту тяжелую картину дополняет предстоящее, в условиях правления нового президента, принятие очередной конституции, с полной очевидностью не отвечающей азам демократического устройства государства, к которому киргизы значительно чувствительнее, чем их соседи по Центральной Азии. Соответственно, против нее выступает как простой люд, так и многие политики и эксперты, считающие, что новый основной закон «отбросит страну во времена Бакиева» и перечеркнет многолетнюю борьбу киргизского народа против авторитаризма. «Мы не хотим нового хана», — говорят киргизы.

Каковы аргументы? Начнем с того, что главным заинтересованным лицом в принятии новой конституции называют уверенного в своей победе Садыра Жапарова. По официальной информации, «убийственную версию» основного закона инициировали 80 депутатов парламента, признанного «революцией» нелегитимным — срок его полномочий истек 15 октября. Но он продолжает работу, дабы избежать «вакуума власти». Однако с оговоркой — права инициировать референдум нынешний состав парламента не имеет.

Во-вторых, по проекту нового закона, президент наделен неограниченными полномочиями, которые он фактически ни с кем не делит, но при этом не несет ответственности за принимаемые решения. Он возглавляет исполнительную власть, но существует должность главы правительства, которого назначает президент. Последний решает и вопрос назначения-отставки министров, глав местных администраций и т. д. А парламент лишен влияния на любые органы власти. Кстати, для более полного охвата контроля над депутатами их количество в законодательном органе следующего созыва сокращается со 120 до 90 при численности населения Киргизии в 6,5 млн человек. Это в разы меньше по сравнению с другими странами с такой же численностью населения.

Как сказал в интервью «Азаттыку» работающий в США доктор политологии Аскат Дукенбаев, авторы проекта новой конституции намеренно или сами того не осознавая, «совершают диверсионный акт против Кыргызской Республики, способствуя подрыву ее демократических достижений. Они должны быть привлечены за это к ответственности — уголовной и политической».

По его мнению, нововведение создает условия для превращения страны в «диктатуру одного человека». Он подчеркнул, что президенту дается возможность оставаться во власти 10 лет, посредством второго срока: «Разве мы не проходили это, разве мы не знаем, к чему это привело — его семью, окружение и страну — на примере бывшего президента Аскара Акаева, проведшего во власти 15 лет?»

Политолог также задается вопросом: почему конституционный референдум должен совпадать по дате с президентскими выборами? Не для того ли, чтобы отвлечь оппозиционных кандидатов и не позволить им подготовиться к выборам? «И все это безобразие, — сказал он, — происходит при молчаливом, а то и активном содействии Садыра Жапарова, … одного из главных претендентов на главную государственную должность! Он еще не успел стать полноправным президентом, но уже пытается расчистить себе путь к единоличной власти!»

Как подчеркнул Дукенбаев, опыт показывает, что Киргизии нужна не президентская система, приводящая к безответственности президента и его окружения и, как следствие, к коррупции во всей вертикали власти, а система сдержек и противовесов: в виде сильного парламента и независимой судебной власти, самостоятельного самоуправления, политических партий, сильного предпринимательского класса, гражданского общества.

Как видим, в Киргизии все сейчас происходит с точностью до наоборот. То есть потенциальный президент, как и бывшие первые лица этой республики, наступает на одни и те же грабли — пожалуй, на сей раз более остро заточенные, чем прежде. Но новейшая история показала, что, во-первых, частые изменения в конституции еще ни разу не способствовали выходу Киргизии на путь создания социально и экономически развитого правового государства. Во-вторых, что киргизский народ не терпит ханов, какой бы «сильной» и извращенной конституционной моделью они ни прикрывались.

Таким образом, тот, кто уже видит себя президентом КР, наделенным неограниченной властью с мощным репрессивным аппаратом, больше рискует потерять эту власть, чем его менее жадные до нее предшественники. Участь ни одного из них не была завидной. Не говоря уже о том, до какой точки кипения они последовательно доводили киргизов, и в какой бесправный коррупционный омут отбрасывали саму страну.

Ирина Джорбенадзе