В Абхазии COVID-19 ударил по туризму и «языку Пушкина»

В малюсенькой, частично признанной Республике Абхазия с населением чуть более 200 тыс. человек количество больных коронавирусом перевалило за 250. Как сообщила начальник управления здравоохранения администрации Сухума Ирма Воуба, выявить круг лиц, контактировавших с зараженными, уже невозможно: «Мы никак не уследим за этим процессом». Поэтому, пояснила она, «сегодня врачи должны принимать любого пациента как зараженного, и так будет во всех больницах республики».

Оригинально, конечно. Но еще более «остроумный» способ профилактики болезни придумал министр просвещения и языковой политики «Страны души» Инал Габлия: он издал приказ, в соответствии с которым этнические абхазы могут быть приняты только в абхазские школы. А дети других национальностей пусть обучаются на том языке, на котором желают — включая и абхазский. В министерстве нововведение объяснили необходимостью усиления «статуса и уровня» абхазского, а также пандемией коронавируса — дескать, русские школы переполнены, и их следует «разгрузить».

Заметим, что в некоторых районах Апсны абхазских школ вообще нет, а действующие испытывают острый дефицит педагогов—предметников, владеющих государственным языком. Нет «правильных» кадров в детских садах и вузах.

Кстати, русский язык имеет в республике статус официального, но, вероятно, Габлия, явно преследовавший своим «приказом» не медицинские, а сугубо националистические цели, об этом забыл, отказавшись на недавней пресс-конференции в Сухуме отвечать журналистам на русском: он посоветовал им пройти бесплатные курсы абхазского.

Шагать этническим абхазам только в «национальную» школу 1 сентября, то есть фактически не получать никакого образования, если бы приказ Габлия к началу учебного года не отменил премьер-министр Александр Анкваб — как противоречащий конституционным правам граждан. По его пояснению, «родители вправе самостоятельно определять, в какую школу будут ходить их дети». Он также высказался против возрастных ограничений для педагогов, введенных министром просвещения, поскольку их и так не хватает, особенно в сельских школах. В общем, учителя-пенсионеры могут быть спокойны. «Государство, — подтвердил Анкваб, — заинтересовано в их опыте и в том, чтобы они продолжали преподавательскую и воспитательную работу».

Словом, далеко не удовлетворительное образование в Абхазии могло провалиться полностью, как провалился туристический сезон и просело здравоохранение. Говоря о туризме. Граница России с Абхазией открыта с 1 августа, причем с россиян не требуют никаких подтверждений, что они свободны от «короны» и, тем более, не отправляют их в карантин. Несмотря на столь «благоприятные» условия, и то, что Гагра попала, по данным сервиса Tvil.ru, в десятку курортов, популярных для отдыха, посетителей в Абхазии в августе было очень мало.

Вопрос туризма, здравоохранения и реализации инвестиционных программ, финансируемых Россией, остро стоял на недавнем совещании правительства с президентом Абхазии Асланом Бжания. По словам Анкваба, по итогам последнего полугодия туристических услуг оказано в 8 раз меньше, чем обычно, а санаторно-курортная сфера «просела» почти в 10 раз. Некоторые надежды возлагаются на сентябрь и октябрь. А пока — «тяжелейшие провалы», ударившие по бизнесу. Бжания же полагает, что республике придется вносить в бюджет «кардинальные изменения» и пересмотреть планы социально-экономического развития.

Что касается проблем медицины, ставшими особенно актуальными из-за пандемии. По данным министра здравоохранения Тамаза Цахнакия, в Абхазии всего 10 врачей-инфекционистов, «а нужно 20». Острая нехватка также реаниматологов, пульмонологов, других «узких» специалистов. Добавим к этому, что на все медучреждения Апсны — всего 60 аппаратов ИВЛ. Но есть в достаточном количестве защитные комбинезоны и медицинские маски. Главный санитарный врач Людмила Скорик считает необходимым снова ввести 14-дневный карантин для всех въезжающих в Абхазию, но министр здравоохранения против — говорит, «это невозможно», хотя гостиницы, пансионаты и прочая инфраструктура размещения приезжих пустует.

Еще одна проблема — безопасность туристов. Заметим, она далеко не нова, и часто принимает остро-устрашающий характер. По данным главы МВД Дмитрия Дбара, в первые две декады августа место имели 12 преступлений против отдыхающих, то есть 28% от всей криминальной хроники этого неполного месяца. Раскрыто 5 преступлений. Но сколько было тех отдыхающих — горсточка.

В общем, абхазская преступность и бедность населения, полностью зависящего от российской помощи и туризма (а он тут почти исключительно из РФ), никуда не подевались с приходом новой власти. Но такова участь всех конфликтных, непризнанных или частично признанных территорий. Новая власть даже обмолвилась о необходимости диалога с Грузией, с оговоркой, что вопрос суверенитета Абхазии обсуждению не подлежит. Как сказал секретарь Совета безопасности Сергей Шамба, с Грузией «надо разговаривать и искать пути урегулирования». По его словам, те, кто выступают против диалога, забывают, что «в определенном смысле есть контакты, сотрудничество. Это ИнгуриГЭС, теневая торговля, которая идет мимо бюджета Абхазии», многие другие вопросы, включая подписание договора о невозобновлении войны, открытие транзита грузов через республику и сухумского аэропорта.

Шамба, кстати, не обозначил еще один момент: жители Абхазии, в том числе инфицированные COVID-19, ездят лечиться в Грузию, причем совершенно бесплатно. Впрочем, ранее этого не стал скрывать и Бжания, хотя сами абхазские пациенты стараются не афишировать своего «непатриотичного» поведения.

Андрей Николаев