"Жители Донбасса поняли, что они люди"

Член президентского совета по правам человека Максим Шевченко не был официальным наблюдателем на прошедшем в Донецкой и Луганской областях референдуме. Однако, пообщавшись в те дни с десятками активистов и сотнями обычных жителей Донецка, Славянска, Краматорска, сегодня он убежден в том, что на Украине происходит настоящая революция, которая может изменить судьбу не только Юго-Востока, и даже, может быть, не только Украины.

- Так что происходит на Украине, Максим?

- Гражданская война там происходит. Часть населения восстала против криминально-бюрократической власти и заявила о своем желании восстановить органы народовластия, которые они называют советами. Это не те старые, коммунистические советы, хотя как раз коммунисты, во всяком случае в Донецке, играют важную роль. Честно скажу, именно они, пожалуй, обладают достаточно внятным мировоззрением и пониманием того, что они хотят.

- Вообще-то местные органы представительной власти на Украине и сейчас называются советами, так что поясните, пожалуйста, за установление какой «советской власти» они выступают? Сейчас многие забыли, а кто-то и не знает, что это за штука такая.

- Сейчас это никакие не «советы», а просто либерально-демократические псевдопарламентские структуры, покупаемые олигархами разного масштаба и манипулируемые бюрократией. Советы – это органы народного управления, формирующиеся из трех составляющих: представителей трудовых коллективов, представителей территориальных коммун, представителей политических групп. Естественно такие советы возможны только при условии подчинения бюрократии и капитала народу и его представителям, а не наоборот.

Этот процесс, кажется, зарождается на территории Донецкой и Луганской областей. Слабенько пока, вслепую, но процесс идет. Все громче говорят о национализации. Повстанцы не боятся бросить вызов олигархам, выдвигая лозунг социальной справедливости. Тот же Стрелков – нынешний военный лидер ДНР - заявляет о народной социальной республике.

Мне правда не совсем понятно, как это коррелируется с желанием вступить в РФ, которая, по сути, является далеко не народным либерально-бюрократическим государством, но, наверное, разберутся в итоге и придут как-то к пониманию - за что они борются. Но главное, что идея восстановления власти народа, прекращения либерально-криминального эксперимента, который проводится на территории Советского Союза последние 20 лет, вызревает у них все глубже и содержательней. И, кстати, вот увидите: чем больше они будут выдвигать вот таких социально-политических требований, тем хуже к ним будет относиться так называемый «цивилизованный мир».

- А «агенты Кремля» и «рука Москвы» там вообще не причем?

- В Москве есть разные силы. Есть такие кто, хочет, чтобы ДНР тихо как-то "крякала", о чем-то таком спорила и договорилась с Киевом, ну как-то существовала – и ладно. Украина тогда не сможет вступить в НАТО, что хорошо. Но мира-то не получится! А в Донецке уже говорят, что «мы будем освобождать всю Украину, пойдем на Ужгород, и наши братья в Прикарпатье поднимутся против фашистского режима, потому что у нас общие социально политические интересы». А это Москве нужно? Нет. Сейчас «эти» идут бороться с либерально-фашистским строем на Запад, а потом - на Восток посмотрят, как там, мол, у вас, с точки зрения социальной справедливости? Зачем Москве советская власть, национализация собственности олигархов?

Но как нас учили классики – жизнь в эпоху революций навязывает свои законы. Люди могут контролировать ситуацию до определенного момента. А потом возникает ситуация, которую Ленин называл «стихийным революционным творчеством масс». Вот она и разворачивается постепенно.

- То есть всякая там борьба за русский язык как государственный - это вообще не главное?

- Эта вообще никакой не русско-украинский конфликт. В том же Славянске согласно «википедии» живут 56% украинцев. Возмутило-то что? Новое либеральное украинское руководство, состоящее из бакинского армянина, баптистского пастора, кстати, русского, и еще пары человек, которых трудно назвать украинцами, свое первое постановление приняло фактически о запрете русского языка и насильственной украинизации. Именно это на Востоке назвали бандеровщиной. Хотя какая бандеровщина? Это сделали люди, которые эксплуатируют либерально-демократические лозунги. Это не было актом насилия этнических украинцев по отношению к русским, а действие со стороны либерал-фашистского правительства, эксплуатирующего «украинство».

Кстати, почему либерал-фашистского? Что за оксюморон такой – либералы и вдруг фашисты? Надо понимать, что фашисты это не только социалисты, следующие учению Муссолини и Джентиле. Фашизм это тотальное господство государства для реализации какой-либо идеи. В данном случае - для реализации идей либеральной экономики. И, конечно, как в нормальном фашистском государстве в Украине нет никакой свободы слова. Там не может быть, например, радиостанции типа «Эха Москвы» или телеканала типа «Дождя». Такие затыкают и громят.

Так что русские и украинцы стоят там в одном ряду, плечом к плечу. Скажем, если знаменитый теперь Стрелок русский, то его зам Абвер - это чистокровный украинец, причем земляк Петлюры.

- Вы общались со Стрелковым. А что это за человек?

- Поэт, писатель, военный. Прошел две чеченские войны. Весь раненый-переконтуженый. Храбрец, романтик, человек-рыцарь. Такой Флориан Гайер (один из предводителей Крестьянской войны в Германии в 16 веке – ред.) нашего времени, жертвующий своим статусом, да и вообще всем ради идеалов народной борьбы.

- А нынешние лидеры самопровозглашенных республик потом будут способны найти себя в мирной жизни?

- Рано говорить о мирной жизни, пока эскалация гражданской войны на наших глазах происходит. Но почему нет? Там же не криминальные элементы рулят. Это мирные люди, которые сегодня взяли в руки оружие, но они понимают, зачем они его взяли, и ради чего им приходиться порой прибегать и к насилию.

- Лидеры лидерами, а как широка их поддержка? «Народ безмолвствует» или… Хотя, что значит безмолвствует? Референдум-то прошел. Правда, говорят, что реально на него пришли 30-40% населения.

- Даже если так – разве мало? Какую часть населения России представлял II Съезд Советов, собравшийся 25 октября 1917 года? И когда Учредительное собрание заявило, что этот съезд не имел полномочий, что это изменило? Ну, не имел. Однако ж получил! Революция это не формальная процедура подсчета голосов. Это постулирование принципов и способность их защитить.

Референдум вызвал огромный энтузиазм. Примерно 100 человек, с которыми я лично разговаривал, сказали, что пойдут на референдум обязательно. Еще несколько, в том числе одна очень хорошо одетая женщина (почему-то ее запомнил) сказала, что не пойдет, потому, что она против всего этого. Она за стабильную, богатую, спокойную жизнь. В общем, референдум показал, что значительная часть общества, исчисляемая сотнями тысяч человек, поддерживает восстание и революцию. А значит, у революции есть мощная социальная база.

Я видел этих людей. Видел очереди на избирательных участках. Это в том числе и молодежь, способная и готовая держать оружие. Их что туда заставили пойти некие криминальные элементы, страх, желание заработать, любовь к России или Путину? Полная ерунда! Их туда толкнуло пришедшее ощущение, и они мне об этом говорили, что они впервые за долгое время почувствовали себя людьми. Да ради этого и умереть не страшно! Я видел этих работяг с землистыми лицами, видел их глаза, которые просыпались. Они мне говорили: нас же в скот превращали! Развлечения, секс, водка. А теперь мы почувствовали, что от нас что-то зависит.

- Тем не менее - война. Заложники, пленные…

- Скоро и расстрелы пойдут, я думаю.

- Не дай Бог!

- Воюют всегда одинаково. Ганс Фаллада написал роман «Каждый умирает в одиночку». Так что и умирают все одинаково. Она будет развиваться по своим законам, эта война. Конечно, я буду призывать «милость к падшим», следуя заветам Пушкина и моему христианскому пониманию. Буду стараться содействовать, как и мои коллеги по Совету по правам человека, обмену заложниками, пленными. Было собрание рабочей группы, на котором принято решение: будем работать с обеими сторонами для организации гуманитарных коридоров для провозки медикаментов, инсулина и прочего. Там диабетики начинают умирать. Перевязочных средств не хватает, кровезаменителей. Дети, особенно больные, страдают.

Но это не решит политических вопросов. Киевские власти сами довели до войны. Вместо того чтобы договариваться, они объявили своих противников на Востоке террористами, бросали в тюрьмы, как Павла Губарева, и посылали туда танки. Полагали, что их испугаются. Поражаюсь! Все либерал-фашисты действуют одинаково. Ельцин в свое время сделал с Чечней то же самое. Сказал: я с бандитами переговоры не веду. Это знаменитый его ответ на предложение Руслана Аушева провести переговоры с Дудаевым. Получили в итоге десятки тысяч убитых и разрушенные города.

Каждая власть, особенно либеральная, воображает, что они наполеоны. Им кажется, что если на параде у них танки громыхают, и солдаты маршируют, то они непобедимы. А это совершенно не так. Но жизнь научит.

Я и мои единомышленники все усилия приложим, конечно, чтобы все кончилось миром. Но власть при этом должна быть адекватна.

- Пройдут выборы президента Украины через неделю. Может быть, избранный глава государства, не обремененный уже необходимостью работать на публику, сделает шаги в правильном направлении?

- У меня большая надежда на Порошенко. Я про него слышал как про вменяемого человека. Знаю, что в его команде афганцы. Я искренне желаю ему победы и надеюсь, что он прекратит это безумие. Вступит в прямые переговоры. Если же этого не случится, то война будет продолжаться, и не факт что она закончится на границе Донецкой и Луганской областей. Может и в Чопе не закончится.

- А если бы – давайте поиграем в виртуальность - сейчас президентом России были вы?

- Я бы сказал, что нахожусь в тяжелой ситуации. Я просил перенести референдум - его не перенесли. Понятно, что повстанческое движение развивается независимо от меня, и что со мной свои действия не согласовывают. Я бы все усилия приложил, для создания миротворческих форматов урегулирования ситуации.

Нужно будет признать в каком-то виде киевскую власть. Невозможно содействовать переговорам, объявляя всех своих партнеров нелегитимными. Путин намекал уже, что это возможно.

И нужно содействовать решению гуманитарных вопросов. Войска, конечно, вводить никто ни за что не будет. Кремль же не хочет быть исключенным из так называемого «мирового сообщества».

Беседовал Александр Кривенков