Россиян ждет туризм без понтов

«В сберкассе деньги накопила — путевку на курорт купила». С плаката 1950 года на некую пляжную панораму гордо взирает мощно сложенная курортница с обаянием гипсовой девушки с веслом. Туризм был хорошо знаком советским людям сталинской эры и весьма ими любим. Но массовым он не был. На базы отдыха и курорты ездили малочисленные обладатели путевок, а в плохо обустроенный частный сектор приморских поселений самотеком прибывали «дикари» из столиц — на всю двухсотмиллионную империю таких набиралась пара-тройка миллионов.

Массовым в СССР туризм (только внутренний, естественно) стал лишь в 1960-х — 1980-х. Выросли возможности прежних его видов, к тому же появился туризм активный и самостоятельный, с характерным понтовым привкусом.

С этой его разновидностью я познакомился студентом. Наш стройотряд возвращался из Мурманской области. Среди ночи спящий плацкартный вагон огласил зычный голос: «Жрать хочу! Давайте кашу заделаем!» Интеллигент в полной оснастке — в шортах, очках и с бородой — обращался к сотоварищам, вместе с которыми, а также с горами каких-то вьюков, он только что сел в наш поезд, устав путешествовать по лесотундрам. Гремели жестяные кружки, ложки, мятые котелки и бесконечное количество раз повторялось: «Заделаем кашу! Кашу заделаем! Заделаем ее!» Собеседники явно считали, что изъясняться на специально придуманном походно-народном языке — часть обязательного их репертуара, особенно когда вокруг слушатели.

Тогда я злился, а сейчас вспоминаю об этом с пониманием. Затурканные советские инженеры-мэнээсы открыли для себя какую-то другую жизнь, не похожую на казенную, — с приключениями, добровольно переносимыми лишениями, переодеваниями в крутых ребят. И к тому же почти бесплатную, что приносило отдельную радость. У Юрия Трифонова один из персонажей язвительно размышляет о другом, экзальтированном романтике таких путешествий, и делает вывод, что важнейшим подспудным мотивом является для него дешевизна подобного образа жизни.

Так или иначе, нехитрые, но яркие понты «дикого» отдыха помогали миллионам интеллигентов терпеть свинцовое уныние тогдашней действительности.

Постсоветское тридцатилетие дало ход этим уже созревшим туристским наклонностям и исполнило все затаенные мечты. Любителям санаторных благ предоставили их в невиданном прежде ассортименте и за границей, и даже дома. Поклонники морей получили доступ к самым разнообразным на всех континентах. Ценители же понтов теперь без проблем поклонялись священным камням Европы, а те, кто побогаче, предавались еще и шопингу.

В предковидном 2019-м россияне совершили 48 млн зарубежных поездок и 68 млн внутрироссийских, потратив на выезде $36 млрд, а внутри страны — 3,1 трлн руб ($47 млрд).

Иностранные поездки делились в этот последний безмятежный год на несколько категорий.

Во-первых, в теплые края для недорогого отдыха. В первую очередь — в Турцию (7 млн поездок) и Абхазию (5 млн), но также, например, в Таиланд и Эмираты (больше чем по 1 млн). А всего — миллионов 20.
Во-вторых, в граничащие с Россией страны (Финляндию, Украину, Польшу, Балтию, Грузию, Казахстан, Китай). Туда в совокупности отбыли 18 млн.
И в-третьих — к священным европейским руинам и магазинам (в Италию, Францию, Германию, Испанию, Чехию). К ним уехали примерно 10 млн россиян.

Пропустим ковидный крах туризма (2020-й), а также начало постковидного восстановления (2021-й) — и сразу перейдем к нынешнему году великого перелома.

Внутренний российский туризм, видимо, не уступит по объему потоков тому, что был в 2019-м. То есть состоится примерно 70 млн поездок. Три главные направления: Краснодарский край, включая Сочи, Петербург и Москва. А число иностранных поездок, по предварительной оценке, составит 18 млн. То есть в целом — 88 млн поездок против 116 млн в 2019-м. Меньше, но вроде бы тоже много.

Правда, количество поездок заграничных упадет с 48 млн до 18 млн. За счет чего? Отчасти из-за неполного восстановления доковидных потоков, идущих на курорты Турции или Таиланда. Но еще больше — за счет европейских сухопутных соседей России (Украины, Финляндии, Польши, Эстонии, Латвии, Литвы), которые уже закрылись или готовятся вскоре это сделать, и всей старой Европы (от Германии до Испании), где перекрытие российского туризма происходит более плавно.

В целом нынешние «недружественные страны» еще недавно принимали одну треть российских заграничных туристов. Причем самых притязательных, которые ехали не только за курортными радостями, но чтобы приобщиться к духовной и материальной роскоши Европы. Под сапог новой эпохи попали не слишком многочисленные, однако важные группы россиян — люди, живущие в столицах, занимающие хорошие должности и привыкшие громко высказываться вслух. От этой последней привычки начальство их сейчас пытается отучить, но они настроились ждать первого же удобного случая, чтобы к ней вернуться.

А пока в России происходит большая туристская перегруппировка: «Те, кто ранее отдыхал, например, в Европе, будут подыскивать для себя максимально подходящие (и довольно дорогие) объекты в России. Они приедут на место тех внутренних туристов, кто в этом году снизит планку до более бюджетных, „средних“ вариантов. Многие же потребители самого бюджетного сегмента туристических услуг будут вынуждены отказываться от поездок. То есть при сохранении в 2022 году общего числа туристов на уровне 2021 года, это будет уже иная аудитория, с иными запросами».

Так рассуждает Ассоциация туроператоров — и не ошибается. Отбить привычку к туризму у россиян уже не получится. А вот вернуть этот туризм к советским образцам стараются всерьез. И если все получится, то любителям понтов придется стать скромнее. Вместо Кельнского собора любоваться Исаакиевским, вместо люксовых парижских магазинов удовлетвориться веселыми стамбульскими. И радоваться, что «заделывать кашу» в дешевых вагонах пока необязательно.

Виталий Гранкин