Эксперт: Случаи отказа в путинских выплатах семьям погибших от ковида медиков случаются регулярно

Необходимо ввести презумпцию заражения медиков на рабочем месте, пока специальные комиссии не докажут иное, поскольку крайними в итоге остаются врачи. Такое мнение в разговоре с корреспондентом «Росбалта» выразил сопредседатель профсоюза работников здравоохранения «Действие» Андрей Коновал.

Эксперт напомнил о скандальном случае в Уфе, где родственникам погибшей сотрудницы скорой помощи не перечислили положенных 2,8 млн рублей, поскольку комиссия не установила связь между заражением коронавирусом и контактом с ковидными больными.

«Наши активисты уже нашли того пациента, с кем взаимодействовала Елена Гайнуллова незадолго до того, как сама подхватила инфекцию. А вот чиновники и работодатели почему-то не нашли, хотя этим должны заниматься сами. Мы сейчас все перепроверяем и планируем разобраться в ситуации», — рассказал Коновал.

По его наблюдению, подобные случаи происходят регулярно, и причин этому несколько.

«В 2020 году мы встречались с прямым сокрытием данных, дабы прикрыть халатность медучреждений. Видели и в целом несовершенство организационного процесса. Отчасти подобное объясняется и общим равнодушием системы, когда никому ничего не надо, а крайними оказываются медицинские работники. При этом, казалось бы, работодатели и региональные власти должны быть заинтересованы в максимальном учете всех сведений, чтобы люди получили положенные выплаты. Ведь это федеральные деньги», — выразил мнение эксперт.

В профсоюзе считают, что необходимо ввести презумпцию заражения врачей на рабочем месте, поскольку это защитит права медработников. Доказывать же отсутствие прямой связи должны будут комиссии, а не сами медики или их родственники, активисты, считает Коновал.

В январе в Уфе от коронавируса умерла сотрудница скорой помощи Елена Гайнуллова, которую, несмотря на диабет, определили в ковидную бригаду. Спустя месяц погиб ее муж, страдавший от хронических заболеваний. Сиротой остался девятилетний сын. Родственники Гайнулловой потребовали президентской выплаты 2,7 млн рублей, однако комиссия не нашла связи между смертью сотрудницы и заражением на рабочем месте.