Иллюзорными страхами не выйдет играть вечно

Данные социологических исследований и уровень протестной активности в России показывают, что объявленная Кремлем конституционная реформа не пользуется безоговорочной поддержкой большинства граждан. Вопреки уверениям властей, у многих людей сложилось убеждение, что ее основная цель — продление и расширение президентских полномочий Владимира Путина. Вместе с тем, свежий опрос «Левада-центра» показал, что большинство граждан выступают за введение предельного возраста для занятия должности президента. При этом половина опрошенных высказался за сменяемость власти.

О том, чем вызвана такая тенденция, обозреватель «Росбалта» побеседовал с политологом Ксенией Кирилловой.

— В одной из своих статей вы утверждаете, что долго и успешно культивировавшиеся Кремлем опасения граждан насчет резких перемен в российском обществе, выражающихся фразой «что же будет, если Путин уйдет», стал смещаться в сторону страха перед болезнями, произволом властей и возможной мировой войной. Не слишком ли смелое утверждение? Вы говорите об этом, ссылаясь на данные опроса, согласно которым главному рупору кремлевской пропаганды — телевидению — сейчас доверяют только 52%. Но по тому же опросу, в марте 2014 таковых было еще меньше — 50%, а доверие к Путину тогда было на высоком уровне. Что изменилось за шесть лет?

— Да, и на самом деле это видно не только по опросам, но и по данным других социологов. Так, в частности, ту же тенденцию выделила на 7-м Форуме свободной России в Литве социальный психолог Анастасия Никольская. Она сказала, что «еще год назад внутренняя политика России многими осуждалась, но большинство одобряло внешнюю политику страны и отмечало важность того, что „Россию боятся“. Однако уже в октябре ясно проступил запрос на миролюбивую внешнюю политику. Также растет тенденция борьбы за свои права конституционными средствами».

Что касается доверия телевизору, то успех пропаганды заключается как раз в том, что человек воспринимает навязанный ему извне вывод как свой собственный, не рефлексируя, как именно он к нему пришел. Я сама сталкивалась в 2014-м году с такими утверждениями людей: «Я не верю телевидению, но я знаю, что на Украине фашисты». Человек уверен, что это его собственное знание, и он не помнит, как оно возникло. По факту, в 2014 году люди верили телевидению, и это было ощутимо.

Однако такого рода мобилизация — это стресс для организма, и она не может длиться вечно, особенно на уровне застоя, отсутствия перспектив и постоянного падения уровня жизни. Иллюзорные страхи рано или поздно вытесняются страхами реальными, это естественный психологический процесс.

— Не связано ли снижение доверия к власти в России еще и с тем, что она не в состоянии предоставить людям то, чем так долго их увлекала, пестуя ностальгию по СССР? То есть не является ли это результатом того, что нынешний режим просто не может дать своим гражданам те реальные социальные преимущества, которые были в Советском Союзе и которые в нынешней системе просто не предусмотрены в принципе?

— Да, подобную ситуацию я предсказала еще почти пять лет назад. В конце 2015 года я писала о том, что культивация в обществе советского прошлого в сочетании с милитаристской пропагандой и непрекращающейся мобилизацией населения в конечном итоге обернется против Кремля. Постоянная мобилизационная риторика порождает повышенную потребность в тоталитарной идеологии, а культ идеализированного прошлого приводит к тому, что все большая часть населения начинает требовать «подлинного социализма»: с гарантированными рабочими местами, отсутствием преступности, бесплатным образованием и здравоохранением. То есть именно того, что российская власть не в состоянии им предоставить.

Сегодня мы видим, что эта тенденция полностью воплотилась. Даже образ Сталина, культивируемый Путиным «под себя», чтобы создать себе имидж «нового Сталина», сейчас обернулся против него. Дело в том, что «Сталин» представляет собой в сознании большинства россиян не конкретную историческую фигуру, а набор качеств и поступков, которые россияне ожидают от современных властей. Основные три архетипа, которые символизирует этот пропагандистский образ, это статус победителя (во Второй Мировой войне), борца с коррупцией, готового расстрелять провинившихся чиновников за малейшую провинность, и символ социальной справедливости.

— Однако далеко не все согласны, что Владимир Путин соответствует перечисленным образам…

— Совершенно верно. Он не только не справляется с коррупцией, но, по мнению многих, коррупция является неотъемлемой частью выстроенной им политической системы. Путин создал себе образ «защитника России» от «внешних врагов», но все больше людей задаются вопросом, почему все эти годы он так и не смог устранить опасность, которая исходит не только от всемогущего «вашингтонского обкома», но даже от маленькой Украины, которая, если верить российскому телевидению, со дня на день может напасть на Россию.

И уж тем более люди не видят вокруг себя никакой социальной справедливости, особенно на фоне нынешнего падения уровня жизни в России.

Беседовал Александр Желенин