Бизнес думает о смерти

Президент РФ в обращении к нации в связи с распространением коронавируса объявил текущую неделю нерабочей для россиян за счет работодателя. Взамен бизнесу были обещаны отсрочки по кредитам, беспроцентные госзаймы, снижение размера страховых взносов, а гражданам, часть из которых неизбежно уволят, — некоторое повышение пособий по безработице и кредитные каникулы. Насколько действенными будут эти меры — учитывая, что экономическая ситуация продолжит стремительно ухудшаться?

Дмитрий Потапенко, предприниматель:

«А где эта помощь, в чем она заключается? Сейчас у нас уже начало апреля, а эпидемия идет с декабря, и завал уже, как минимум, месяца два. Обещания срезания социальных взносов — это не помощь, а словно венок на кладбище. Отсрочка по налогам и кредитам — это не мера поддержки, а, что называется, прямое, циничное издевательство. Мол, вы нам все равно заплатите… А откуда взять деньги? Такой метод бандиты девяностых годов применяли: пусть денег нет, но ты мне потом отработаешь.

Никаких мер поддержки не принято и принимать их не собираются. Это понятно и очевидно. Есть лишь изображение политического пиара для людей, которые с этим не сталкиваются, например, работают в бюджетной сфере, чтобы им рассказать: смотрите, мы поддерживаем бизнес. Но никто не собирался и не будет этого делать.

Может, есть люди, которые рассчитывают на наших полицейских, изображающих из себя власть, но единственные меры, которые те могут применить, мы видим — это законы, штампующиеся исключительно с целью сказать: заткните пасть, а то мы вам сейчас по хребту вломим.

Поэтому помирать, судя по всему, мы будем в подвалах очередных ОВД „Дальнее“, заткнув пасть. Ничего нового».

Андрей Куприков, предприниматель:

«Малый и средний бизнес находятся в нокауте. Состояние их — близкое к кладбищенскому. Те меры, которые сейчас предпринимаются для поддержки, на первый взгляд, правильные и своевременные, но они решают локальную задачу. Ну, может, на два-три месяца они как-то снизят давление, но не уберут принципиальных перекосов в экономике. Поэтому здесь нужны, на мой взгляд, кардинальные меры, пересмотр и фискальной, и денежно-финансовой, и кредитной политики. Самое время настало это сделать.

Поэтому скажем, что малый и средний бизнес встретил объявленные меры поддержки с пониманием и, если не с удовлетворением, то с какой-то надеждой. Но он все-таки рассчитывает на принципиальный пересмотр отношений с государством.

Главное, что напрягает — это то, как все будет реализовываться. Часто на местах все исполняется с точностью до наоборот. И сейчас еще большой вопрос к тому, как будут исполняться постановления правительства и указы президента.

К тому же, проблемы затрагивают достаточно большое количество населения, но все меры поддержки так же легко можно отменить, когда вирусная лихорадка спадет. Нет гарантий, что все не вернется на круги своя. И еще припомнят все недоплаты, которые были в этот период.

Малый и средний бизнес от государства ждет нескольких вещей. Во-первых, это освобождение вообще от каких-то налогов — до определенного оборота. Ну, скажем, предприятия в 50 человек и с оборотом в 10-15 миллионов в месяц, на мой взгляд, не должны платить вообще никаких налогов.

Второе: должна быть срочно изменена кредитно-денежная политика, должен быть облегчен доступ к финансовым средствам. И третье: срочно надо принять меры по № 44-ФЗ о госзакупках, потому что он вредительский и не позволяет малому бизнесу принимать участие в госзакупках.

Разумеется, налоги должны понижаться только для реального сектора экономики, для производственного сегмента, где люди что-то делают, ну, и для торговли. Но я, например, не считаю, что туризм или шоу-бизнес нуждаются в каком-то вспоможении. И, разумеется, финансовый сектор, — банки, спекулянты сегодня не должны иметь доступа ни к какой помощи, потому что во многом благодаря их усилиям мы и подошли к таким проблемам и перекосам, по сути — к краху экономики».

Анна Очкина, руководитель Центра социального анализа ИГСО, социолог, кандидат философских наук:

«Многих предпринимателей вообще не коснутся никакие меры поддержки. Большая проблема в том, что многие из них вообще никак не зарегистрированы, даже как самозанятые. Из-за этого они как бы и не существуют для экономики. Можно, конечно, сказать, что это их проблема, но это же не сделает их более спокойными. Сейчас наблюдается резкое сокращение спроса именно в сфере услуг, связанное с мерами ограничения передвижения, и оно ударит как раз по таким самозанятым.

Меры поддержки для зарегистрированных предпринимателей, в основном, связаны с отсрочкой кредита, платежей. Но это же всего лишь отсрочка. Посмотрим, как долго будут длиться карантинные меры, нужно еще будет оценить, как сильно просядет спрос в целом по стране и насколько большим будет ущерб. Но многие совсем мелкие предприятия, думаю, разорятся, так же, как и самозанятые, потому что у них очень маленькая „подушка безопасности“ — денежные накопления и т. д.»

Андрей Нечаев, экс-министр экономики РФ, доктор экономических наук:

«Объявленные меры поддержки, безусловно, полезны, но их, с моей точки зрения, абсолютно недостаточно. Сейчас малый и средний бизнес в особенно пострадавших от ограничительных мер секторах — розничная торговля, питание, туризм, гостиничное дело — находятся просто в трагическом положении.

В основном, те меры, которые предложил президент и принимает правительство, — это разного рода льготы. Уменьшение страховых взносов — это то, чего бизнес давно добивался. Я двумя руками „за“. То же — и по отсрочке по кредитам. Но сейчас бизнес в ряде секторов фактически остановился. Поэтому им нужны не льготы, а живые деньги.

И решение о выходной неделе — это был большой удар. Расходы фактически переложили на бизнес. Оборотов в эти дни не было, выручки не было, а зарплату надо платить. И если дальше нерабочий период продолжится, это еще более усугубит ситуацию, особенно в малом и среднем бизнесе, потому что у них нет резервов, в отличие от крупных компаний, и у них гораздо меньшая доступность к кредитным ресурсам. Поэтому, понятно, что они будут людей отправлять в вынужденные отпуска, за свой счет, принимать еще какие-то меры для сокращения издержек. Но все равно издержки остаются, а доходов — ноль. Поэтому им надо дать не просто льготы, а живые деньги, ну, как минимум, льготные кредиты. Как это сделать — есть разные варианты, но только это надо делать оперативно — можно через фонды поддержки предпринимательства, можно еще что-то придумать.

С населением — та же самая ситуация, что с малым бизнесом. Я бы сделал поддержку населения приоритетной. У него и так шесть лет падали реальные доходы, и сейчас понятно, что будет новый инфляционный шок в результате девальвации, будет сокращение доходов, рост безработицы из-за ситуации с малым и средним бизнесом, которую мы обсуждаем. Опять же — людям дают льготы. Но этого недостаточно. Я бы сейчас опережающе проиндексировал пенсии, существенно увеличил пособия на детей, отменил НДФЛ для малоимущих и — в пределах материальных возможностей бюджета, конечно, и в первую очередь для малоимущих и семей с детьми — сделал бы прямые денежные выплаты. Так, как это делает сейчас Трамп, как это делают в Германии, где государство доплачивает неработающим людям.

Надо элементарно людям дать денег. Это, кстати, послужит и поддержкой бизнесу. Малоимущие, пенсионеры денег не накапливают — они тут же понесут их на рынок, увеличат спрос и тем самым окажут поддержку тому же бизнесу».

Олег Комолов, кандидат экономических наук, доцент Финансового университета при Правительстве РФ:

«Если мы посмотрим на то, какие ожидания у бизнеса есть в отношении государства, то они часто выражаются в надеждах на разные формы поддержки — в виде субсидий, дотаций, разных форм беспроцентных кредитов. Однако для того, чтобы государство могло осуществлять такую поддержку, оно должно было раньше, в предыдущие годы, проводить более жесткую фискальную политику. Если мы посмотрим на европейские страны, на США, где государство значительно заливает бизнес ликвидностью, поддерживая его в условиях кризиса, так там и уровень налоговой нагрузки на экономику значительно выше. Если посмотреть на долю доходов госбюджета в российском ВВП — это где-то 35%, в то время как во Франции — 56%. Во Франции государство аккумулирует большую долю национального дохода и в условиях кризиса может ею распоряжаться для поддержки разных отраслей.

Но у нас долгое время шли с лозунгом „не кошмарьте бизнес“, а президент заявлял, что все страны завидуют нашей плоской шкале подоходного налога. Ну, и теперь у государства нет достаточных средств для того, чтобы поддерживать экономику в виде разных субсидий тем или иным отраслям.

Здесь вопрос в следующем: если вы хотите поддержки со стороны государства, нужно быть готовым платить больше налогов и соглашаться с более активной ролью государства в перераспределении национального дохода. Деньги из ниоткуда взяться не могут. Но низкие налоги в прошлом не позволяют теперь поддерживать всех, кому эта поддержка нужна.

У нас как предполагается? Прибыль — это плата за риск, скажет вам любой предприниматель, поэтому не трогайте мою прибыль и оставьте меня в покое в условиях экономического роста. Ну, а когда начинается спад, все предприниматели бегут с протянутой рукой к государству. И в сфере крупного бизнеса государство национализирует банкротящиеся банки, заливает их ликвидностью в условиях кризиса, выкупает токсичные активы у коммерческих структур. Ну, то есть фактически принимает на себя все их издержки. Все предыдущие полвека в мире ровно так и происходило: государство приватизировало прибыли и национализировало убытки.

Но что касается большей части малого бизнеса, то это даже не бизнес, с точки зрения экономической теории. Это самозанятые, которые работают без найма рабочей силы. Проблема этих людей в том, что у них нет нормальных форм занятости, они не могут себя реализовать, работая по найму, и потому вынуждены были работать самостоятельно, даже лишая себя механизмов соцзащиты, которые доступны людям, работающим по трудовому договору. И их экстренную ситуацию уже трудно решить какими-то немедленными мерами. Сейчас, в условиях кризиса, проявляются противоречия российской экономики, которые складывались десятилетиями. Понятно, что сейчас самозанятые будут резко возмущены. Но спросим себя: а что мы сделали, чтобы государственная политика была другая? Государство ровно такое, какое мы заслуживаем, и действует оно так, как мы ему позволяем».

Дмитрий Ремизов

О том, сколько денег может потребоваться в ближайшее время для решения экономических проблем России, в подкасте «Росбалта» рассказывает профессор University of Chicago и Высшей школы экономики Константин Сонин.