Пожары как расплата за оптимизацию

В Сибири и Якутии полыхает около 3 млн гектаров леса, горят и бегут тысячи животных, целые города задыхаются от дыма. На сегодняшний день уже очевидно, что главной причиной разрастания пожаров до катастрофических масштабов стала экономия на тушении очагов в начале пожароопасного сезона. В результате теперь задействовали военную авиацию, но быстрого эффекта ждать не приходится.

Григорий Куксин, руководитель противопожарного отдела Greenpeace России:

«Слова о том, что неблагоприятная ситуация с лесными пожарами развивается из-за того, что ранее не были предприняты необходимые меры по ликвидации очагов возгораний, совершенно правильные. Пожары возникли по самым разным причинам, в основном, обычным, банальным, бытовым – по причине сжигания порубочных остатков, оставленных костров, брошенных окурков – и разрослись на такие площади, которые мы сейчас видим, с которыми уже не получается справиться – именно из-за того, что на них не было реакции на ранних стадиях. Не было реакции в регионах. Впрочем, регионы имели право отказываться от тушения пожаров. Поэтому беда не в том, что есть примеры, когда они отказываются от тушения, а в том, что именно в тех случаях, когда надо было тушить, решения были приняты неправильные. Или вот эти зоны, по которым решения могут приниматься, были установлены неправильно.

Я надеюсь, что выводы будут сделаны. Только что в администрацию президента отнесли первую сотню тысяч подписей, собранных за изменение этих «зон контроля». То, что даже МЧС сейчас признает именно этот факт – что несвоевременное реагирование стало причиной такой ситуации – дает нам надежду, что будут приняты другие решения. А принимать их надо очень быстро. Если до сентября мы сможем пересмотреть «зоны контроля» и выйти на формирование бюджета следующего года так, чтобы, с учетом необходимости реагирования на ранних стадиях, регионам выделили достаточно денег на это, тогда будут иные ситуации.

Одних разговоров о признании проблемы недостаточно – нужны конкретные решения об изменении «зон контроля». Это лукавое название – «зоны контроля». Это как раз те зоны, где пожары, как считается, можно не тушить. Их надо пересмотреть, их надо сократить, и на тушение – там, где будет принято решение, что тушить надо обязательно – должны быть выделены дополнительные бюджетные средства для регионов. Иначе будет не на что тушить. Беда не только в том, что регионы не тушили, а в том, что у них не было на это средств. Поэтому мы очень надеемся, что, благодаря журналистам, благодаря вниманию к этой теме, благодаря сотням тысяч людей, которые подписывали петиции, удалось эту простую мысль донести.

Финансирование работ по тушению пожаров ведется, в основном, за федеральные деньги, которые передаются регионам. И передавались они в недостаточном количестве в виде субвенций, в том числе, исходя из того, что сами федеральные органы признавали: да мы не все пожары должны тушить, у нас половина лесов страны в этих «зонах контроля», где «можно не тушить», поэтому не надо и деньги на это выделять… Финансовая основа проблемы – нехватка людей, нехватка техники – заложена федеральными властями, и регионы во многом являются заложниками этой ситуации».

Илья Гращенков, директор Центра развития региональной политики:

«Есть основание полагать, что случившиеся – как наводнения в ряде регионов, так и сейчас пожары – были допущены ввиду ухудшения мониторинга природного состояния. Сначала плохо мониторились федеральными ведомствами зоны паводков, затем стало очевидно, что и с пожарами аналогичная ситуация. О местах возгораний было известно заранее, но ни МЧС, ни местные власти по каким-то причинам не занимались ни профилактикой, ни даже, уже позже, тушением. Теперь получилось, что все это выливается в общественно-политическую плоскость, потому что, с одной стороны, это задевает большое количество людей, которые являются избирателями власти. С другой стороны, различные группы стали использовать природные катаклизмы для давления друг на друга, для внутриэлитной конкуренции в регионах, где все это происходит. Это есть и в Красноярском крае, и в Иркутской области, и в других регионах Сибири, в которые, возможно, еще только предстоит прийти огню.

Чем дальше, тем больше вскрываются случаи халатности, попустительства, неэффективной организации по сравнению, например, с советскими временами. Это, в конечном итоге, бьет по уже федеральному руководству, по власти, по вине которой были разрушены многие отрасли народного хозяйства, которые раньше занимались тем, что предотвращали и пожары, и наводнения.

Да, ситуация политизируется со всех сторон – и сверху, и снизу, и на среднем уровне, что приводит к разным последствиям.

МЧС – одна из сторон, один из участников. Все привыкли к тому, что министерство – некая конечная инстанция в борьбе с чрезвычайными ситуациями, что они должны все взять под контроль. Но сегодня очевидно, что у самого МЧС – масштабные проблемы системного характера. Одно дело – ликвидировать локальную чрезвычайную ситуацию, а другое дело – когда вся Сибирь пылает. И тогда выясняется, что не хватает оборудования, координации, опыта и т. д., и уже надо армию привлекать. Поэтому МЧС выступает тоже как политический актор, пытается снять с себя ответственность, переложив ее на других.

В целом, выяснилось, что власти оказались не очень готовы к общенациональному бедствию. Казалось, что когда "оптимизируются" и сокращаются какие-то «лишние», с точки зрения бюджета, лесники, метеостанции в горах, то без всего этого можно прожить, что во времена СССР это были избыточные элементы. А сегодня, когда выяснилось, что из-за этих сокращений мы терпим колоссальные масштабы убытков, ищут на кого спихнуть вину. Вот и начинается перекидывание ответственности».

Андрей Сковородников-Эрлих, лидер красноярского движения «За чистое небо»:

«Пожары превратились в проблему всего нашего региона. Многим людям в Красноярске раньше было наплевать на то или иное событие, находящееся в призме политики. Но когда они видят, что уже несколько недель их регион, город, поселок находится в дыму, а никто ничего не делает и лишь рассказывает сказки про то, что тушить пожары экономически невыгодно, - тогда люди замечают проблему. А в политическую плоскость ее переводят сами чиновники своими неумелыми, даже, я сказал бы, глупыми высказываниями.

Сегодня в Красноярске прошел многотысячный митинг за отставку губернатора Александра Усса. Причем собрать людей в этом месте, на окраине города, было нелегко. Но люди собрались и вышли, потому что, мягко говоря, сильно раздражены позицией губернатора. То он допускает высказывания людям в духе: «Вы что, права качнуть хотите?». То город покрывается дымом, а он, вместо того, чтобы быть с горожанами, уезжает в Неаполь на универсиаду. А потом, когда приезжает, говорит, что с воздухом все в порядке и вообще пожары никогда не тушили и это делать нецелесообразно, и тогда его уже одергивают МЧС и премьер-министр.

Обстановка, уже и так накаленная, еще накаляется силами чиновников. Почему они не оценивают последствия своих слов и своих шагов? Все понимают, что если бы пожары тушили в зародыше, даже в труднодоступных местах, то до такого размера они бы не разрослись. Теперь же, когда объявляют режим ЧС, мы понимаем, что пожары три недели назад и сейчас – уже разного масштаба, и потушить или ограничить их будет нелегко. Ввиду же высказываний губернатора о том, что тушить не надо, а все вопросы поднимают лишь «провокаторы», людской гнев направлен персонально на губернатора.

Только когда участники движения «За чистое небо», после затягивания города дымом, демонстративно вышли с респираторами на лицах, тогда последовала какая-то реакция. Начались совещания в местном МЧС, пошли рассылки о том, что делать в случае задымления. Однако когда в Кемеровской и Новосибирской областях уже объявили режим «черного неба», у нас министр экологии продолжал говорить, что воздух находится в пределах нормы. Но люди-то видели, как городские кварталы скрываются в дыму. А в тех районах, которые находятся ближе к пожару, люди уже вообще задыхаются и ходят в масках».

Дмитрий Ремизов