Аэропорты «не взлетели»

Спущенная «сверху» идея о дополнительных именах для аэропортов не оправдала ничьих ожиданий. Чиновники не были готовы принять выбор россиян: они ожидали, что побеждать будут те, кого они уже выбрали сами. А голосовавшие в очередной раз столкнулись с жульничеством и фальсификациями: привлекали и бюджетников, и, судя по всему, ботов. В Омске народный выбор — музыканта Егора Летова — просто вычеркнули из шорт-листа, разозлив его многочисленных поклонников. В Калининграде вандалы испортили памятные места, связанные с философом Кантом, который вопреки желаниям властей в первые недели голосования оказался безоговорочным лидером.

Борис Кагарлицкий, директор Института глобализации и социальных движений, кандидат политических наук:

«У власти вообще нет никаких внятных целей и серьезных приоритетов. Но есть очень характерная проблема: если вы находитесь на какой-то должности и имеете какой-то статус в структуре власти, то нужно что-то делать. Делать ничего не хочется, никаких реальных целей и задач нет, и просто нужно производить некие телодвижения. Вот история с аэропортами — это такое бессмысленное, нелепое телодвижение, не имеющее никакого содержания, кроме необходимости хоть как-то подавать сигналы и напоминать о своем существовании.

Если кто-то думал, что этим можно отвлечь внимание людей от какой-то более серьезной общественной повестки или запустить какую-то дискуссию, то это довольно глупая попытка. На самом деле, сколько бы ни спорили по поводу наименования аэропорта, не думаю, что это волнует хотя бы полпроцента населения».

Александр Конфисахор, кандидат психологических наук:

«Чиновники просто впустую кучу денег вбухали, предложив совершенно глупую и бессмысленную затею. Власти хотели показать, что они вроде бы работают, а у россиян есть историческая память и они с восторгом голосуют. Однако я не верю в цифру в 4 миллиона проголосовавших.

В то же время, подобная идея должна бы вести к какому-то объединению граждан — вокруг исторических имен, вокруг памяти о них. А в результате произошли „баталии“, которые приведут к тому, что проголосовавшие люди останутся недовольными — как „победившие“, так и „проигравшие“.

Думаю, что чиновники не предполагали такого исхода. Они полагали, что будет вброшено какое-то имя, и люди послушно проголосуют. Они же привыкли к людям относиться как к стаду. То, что некоторые восприняли голосование с интересом, думаю, оказалось неожиданным. Тем более, если говорить об имени Егора Летова. То, что такой персонаж вдруг оказался авторитетным и значимым человеком, было для чиновников, конечно, полным нонсенсом. Если бы они это предвидели, то, конечно, сразу бы придумали, как блокировать инициативу снизу по выдвижению имени Летова».

Алексей Синельников, политолог:

«Подобные попытки происходят довольно давно и имеют отношение к главной нерешенной проблеме: строительству нации. Пробовали ее строить по разным лекалам.

Сначала это была модель „общества спектакля“. Единство нации конституируется через принцип „один народ — один экран“. Полеты на журавлях, добыча древних амфор из пучины, путешествия на край света на маленьких желтых автомобильчиках, демонстрация голого торса верхом и со спиннингом и т. д.

Этому периоду „народа как зрителя“ художественно вполне соответствует акция группы Война „Жуй на Мосту“. Акция предельно выражала суть „политики спектакля“ и стала лауреатом премии „Инновация“.

Вторым этапом стала „биополитика“, игра власти с телом обывателя. Мы увидели Шендеровича на матрасе, Катю Муму, борьбу за правильное „распоряжение чужой попой“, игры педофилов против неправильных педофилов, постельные сцены с собаками, законы о правильном перемещении тела Димы Яковлева, Мизулину, Яровую, вопрос про аборты и т. д. В этом же ряду пытки швабрами в РОВД и бесконечные административные аресты. Единство народа в биополитике обеспечено тем, что любое тело испытывает боль и мы все в этом равны. Художественно „биополитике“ соответствует заслуженный успех Павленского. Яйца, гвоздь и Кремль.

Теперь мы перешли к „эпохе исправления имен“ — была такая конфуцианская государственная практика в Старом Китае. По сути это бытовая магия. Идея состоит в том, чтобы все назвать „правильно“. Переназвать аэропорт, объявить всенародный конкурс на название новой системы ядерного залпового огня, переназвать мужиков в гаражах в „самозанятых“, переместить порядок упоминания священноначальников в молитвах, как теперь называть Трампа и нашу Сирию, русский народ, Донбасс, переименовать избирательную урну и т. д.

Посмотрите, чем занято наше правительство, это очень интересно с антропологической точки зрения. Это развитое конфуцианство.

Конечно, пытки и спектакли никуда не делись, но они занимают теперь подчиненное положение. Нация — это то, что строит язык, она возникает в согласованном и правильном поименовании аэропорта. Эта идея не лучше и не хуже других. Из любой точки мы все равно двигаемся куда-то в сторону новой конституции и учредительного собрания».

Роман Романов, социолог, политический консультант:

«История с переименованием аэропортов (хотя мы помним, что это не переименование, а добавление имен к уже существующим названиям) рождена из среды, которая мыслит внутреннюю политику как набор PR-проектов. Абсолютно понятно, как в рамках такой проект может быть согласован и утвержден: наверняка там звучали слова „патриотизм“, „историческая память“ и „стимулирование патриотической активности населения“. Большинство таких проектов в конечном итоге выполняют функцию утилизации любого избытка энергии: люди постоянно должны быть вовлечены в какую-то интересную, но дурацкую и бессмысленную активность.

В реальности получилось иначе (я, кстати, писал, что как-то так и случится). Вместо того, чтобы сплотить патриотические ряды в едином порыве, проект только рассорил людей. Сначала поссорились сторонники и противники переименования, потом уже стали происходить конфликты между сторонниками разных вариантов. Доходит до ситуаций трагикомических — как в Калининграде, где активизировались какие-то совсем неадекватные люди и стали закидывать памятник Канта и его могилу краской. С учетом, что город борется за возможность провести серию международных мероприятий в честь 300-летия Канта в 2024 году — эта активность совсем не к месту.

В итоге на пустом месте проект создал проблемы, рассорил людей, усилил дезорганизацию. Так часто бывает с проектами, которые запускаются ради „движухи“ без привязки к реальности и стратегическим целям. „Движуха“ есть, но вряд ли все ею довольны.

И это не конец. Потому что сам по себе проект идет против современной коммуникационной этики. В современном мире все так быстро меняется, что гуманное и экологичное отношение к людям заключается в создании островков информационной и когнитивной стабильности. Это если мы хотим, чтобы люди себя чувствовали хорошо. А если мы хотим вызвать дезориентацию, нервозность и последующее неизбежное возмущение — стоит таких проектов запускать еще больше. Лично я считаю, что вся эта история откровенно вредна и уже сейчас с треском проваливается».

Дмитрий Ремизов