Когда следствие не ведут знатоки

Правозащитники постоянно рассказывают о круговой поруке среди сотрудников правоохранительных органов. Она приводит к тому, что добиться возбуждения уголовных дел против работников других силовых структур, например, о произволе и пытках часто почти невозможно без привлечения внимания СМИ и общественности. Причем, как отмечают юристы, это касается не только преступлений относительно небольшой тяжести, но и весьма серьезных. Потерпевшим приходится обращаться с жалобами в центральный аппарат СК РФ, и лишь после «звонка» из Москвы региональные следователи начинают работать.

Потерпевшим часто отказывают в расследовании, даже когда речь идет об убийстве или пытках. Сдвинуть ситуацию с мертвой точки и очень трудно. Сейчас в отношении 12 сотрудников УФСИН РФ по Ярославской области расследуется дело о пытках осужденных. Но дело возбудили только после публикации в федеральном СМИ видеозаписи, наглядно демонстрирующей жестокие пытки осужденного. Впоследствии «Новая газета» опубликовала еще одну видеозапись, на которой стоящие вдоль стен в коридоре сотрудники ФСИН избивают пробегающих мимо заключенных.

Между тем, по словам уполномоченного по правам человека в Ярославской области Сергея Бабуркина, он передавал в органы Следственного комитета жалобу осужденного с последней записи еще в прошлом году, однако дело тогда не только не было возбуждено, но обращение самого омбудсмена проверяли на признаки ложного доноса. Ситуация изменилась лишь после публикации видеозаписи и широкого общественного обсуждения.

Координатор правозащитной организации «Зона права» Булат Мухамеджанов пояснил, что следователи в регионах часто оказываются не заинтересованы в расследовании случаев пыток граждан в силовых органах. Как сообщил правозащитник корреспонденту «Росбалта», связано это с тем, что сотрудники правоохранительных органов «работают в одной упряжке» и не заинтересованы в конфликте друг с другом.

Юрист напомнил, что в случае с насилием в органах внутренних дел расследовать инцидент предстоит следователям Следственного комитета, которые сотрудничают с полицейскими по другим делам. «Если говорить о полицейском насилии, то не будем забывать, что следователи и оперативники работают рука об руку по всем остальным делам. Сам следователь в засаде не сидит, свидетелей не ищет и не опрашивает их на начальном этапе. Эту „черновую“ работу делают те самые оперативники, и потом следователь обобщает те данные, что были получены оперативным путем. А теперь представьте, если на этих оперативников приходит заявление о том, что они применяли пытки. У следователя возникает вопрос: если я сейчас вынесу постановление о возбуждении уголовного дела, оперативники будут привлечены к ответственности, а с кем я тогда буду работать?.. К сожалению, такое недобросовестное отношение к исполнению своих обязанностей приводит к различного рода ЧП», — сказал правозащитник.

В случае с насилием в учреждениях ФСИН сказывается еще и закрытость системы. «У пострадавшего в отделе полиции так или иначе будет доступ к адвокату. Ситуация с пытками в учреждении ФСИН кардинально иная. Человек там находится в изоляции, доступ правозащитников, адвокатов, общественных наблюдателей ограничен, и те же тюремные медики не горят желанием фиксировать телесные повреждения. Проходит драгоценное время и, по нашей практике, можно сказать, что следователи порой даже намеренно затягивают сроки доследственной проверки для того, чтобы эти телесные повреждения прошли и уже точно нельзя было установить источник, механизм их происхождения», — констатировал Мухамеджанов.

По словам правозащитника, резонансные истории, когда в дело вмешиваются федеральные структуры СК и происходит возбуждение уголовного дела, на время приводят к усилению оборотов работы следственной машины. Однако затем все остается по-прежнему. «Вынужден констатировать, что машина следствия начинает усиленно работать, возбуждать уголовные дела, лишь на какое-то время. Но пройдет месяц-другой, и увы — ситуация вернется на круги своя», — заметил Булат Мухамеджанов.

Правоохранители с неохотой берутся за расследование преступлений, которые будет трудно раскрыть, рассказал юрист, правозащитник Виталий Черкасов. Как сообщил адвокат, это касается и мелких преступлений, и крупных, в том числе убийств.

«Самая известная категория таких дел — это бытовые преступления, когда сосед у соседа курицу украл, либо повздорили на общей кухне. Обычно это все отдается на откуп участковым. А участковые, простыми словами говоря, это „замордованная“ категория правоохранителей, которых в каждую дыру толкают. В результате они не успевают всем заниматься», — пояснил Черкасов.

По словам юриста, аналогичные мотивы возникают у правоохранителей, когда им предстоит расследовать серьезные преступления, вплоть до убийств. «У дознавателей и следователей большая нагрузка, и часто им просто не хватает времени для того, чтобы сесть, обдумать, принять какое-то решение, назначить исследование, экспертизу. В этих условиях бывает, что дело подводят к выводам, что в нем отсутствует криминал. То есть если из материалов проверки трудно сделать однозначный вывод, что смерть была криминальной, что совершено преступление, то собирается фактура, которая бы говорила о том, что смерть была некриминальной. Периодически всплывают такие громкие и скандальные истории, когда, например, родственники погибшего человека начинают жаловаться, нанимают адвокатов, проводят свое расследование и все-таки выявляют фактуру о том, что смерть была криминальной», — констатировал Виталий Черкасов.

В уральском поселке Березовский группа подростков забила насмерть инвалида, однако убийцы были задержаны только на десятый день — после того, как возмущенные бездеятельностью правоохранителей местные жители начали подготовку к митингу. Тогда же уголовное дело было переквалифицировано на более тяжелую статью.

И случай в Березовском не уникален. В мае похожая ситуация была в кубанском поселке Псебай. Там банда подростков с особой жестокостью изнасиловала и убила многодетную мать, однако сразу задержали только одного подростка, который, по словам местных жителей, взял всю вину на себя.

В нежелании правоохранителей расследовать некоторые уголовные дела нередко можно встретить коррупционную составляющую, считает адвокат Виталий Зубенко. Адвокат подчеркнул, что иногда для «торможения» дела достаточно того, чтобы подозреваемый или его родственники обладали соответствующими «связями». Случай в поселке Псебай, где Зубенко представляет интересы семьи потерпевших, можно отнести к таким ситуациям.

«По уголовному делу в Псебае у меня брали расписку о неразглашении обстоятельств расследования. Ввиду этого я не могу рассказывать подробности о расследовании. Но ситуация, предшествующая расследованию, может быть раскрыта. Известно, что вначале уголовное дело было возбуждено по части 1 статьи 105 УК. Это — убийство без квалифицирующих признаков. Это и вызвало возмущение граждан, односельчан, которые знали, что убийство было жестоким, и требовали возбуждения уголовного дела по более тяжкой статье. Многие подозревали обстоятельства коррупционного характера, потому что один из фигурантов был сыном человека, имеющего социальный вес. В Псебае случился спонтанный народный митинг, который и привел к тому, что на это убийство обратили внимание уже в вышестоящих структурах, была сформирована следственная бригада с участием представителей центрального аппарата СКР», — рассказал Виталий Зубенко.

В случаях, когда следователь по уголовным делам «волокитит» его, с большой уверенностью можно предположить коррупционную составляющую, считает и руководитель правозащитного паблика «Омбудсмен полиции» Владимир Воронцов. По словам общественника, последствия могут вылиться в различные способы «торможения» расследования. «Если сотрудника „замотивировали“, заплатили ему денег, то он может „спустить дело на тормозах“, или переквалифицировать на менее тяжкий состав, или сказать, что нет доказательств причастности, или что лицо причастно, но отсутствует состав преступления и т. п.», — перечислил Воронцов.

Массовые волнения жителей в населенных пунктах, где правоохранители спускали на тормозах расследования преступлений, неслучайны. Когда госорганы не исполняют базовых законов, население возмущается, а иногда и само начинает творить суд и расправу. Примеры этого были в истории и нашей страны, и у соседей. Нежелание правоохранителей работать в интересах сограждан, помноженные на разгильдяйство и коррупцию, могут вести к непредсказуемым последствиям.

Дмитрий Ремизов