Народ выходит из спячки?

До недавних пор различные социологическое опросы демонстрировали, что россияне хотят стабильности и не хотят ничего менять, в том числе в политике. Это означало, что граждане страны якобы готовы терпеть даже произвол властей и чиновников-коррупционеров, руководствуясь понятием «лишь бы не было войн и революций».

Хотят ли россияне перемен или захотят ли их в ближайшем будущем? Что может стать последней каплей в чаше народного терпения?

«Росбалт» задал эти вопросы экспертам и политикам. Как оказалось, несмотря на внешнее спокойствие политического поля эксперты уже видят пробуждение «подземных сил истории».

Дмитрий Пучкин, политолог, кандидат исторических наук:

«Чтобы страна изменилась кардинально, нужен кардинальный переворот. Но в общественном сознании твердо устоялось ощущение, что Россия в течение века как бы исчерпала некий предел революций и переворотов. У нас их, получается, за век было три: в 1917-м, 1991-м и 1993-м году. Большая часть населения нового кардинального переворота не приемлет, поскольку методами государственной пропаганды ей внушили, что любые госперевороты это плохо и надо ориентироваться на стабильность. Людям буквально навязан иммунитет против любых перемен.

С другой стороны, возможны же перемены постепенные. Но и этих перемен, вообще никаких перемен, государственные власти тоже проводить не хотят. Власти проводят политику, оттягивая реформы на какие-то максимально дальние сроки. Они ведут себя не как стратеги, а как тактики по удержанию власти. Они используют сценарий, который был в Мексике, где правящей партии удалось 70 лет поддерживать стабильность, ничего не делать, а в результате все потом закончилось весьма неприятным образом.

Есть еще одна проблема, про которую многие политологи не упоминают. Наша страна, в отличие от других стран, географически очень протяженная. Допустим, в чем причина, что на Украине постоянно происходят различные пертурбации? Да просто там люди с одной части Украины могут за несколько часов доехать на автобусе до другой, до столицы, и принять участие в событиях.

В событиях все решает активное меньшинство, которое находится в столице. Но уровень жизни в российской столице, благосостояние, намного выше, чем в других регионах страны. И поэтому получается, что люди, которые живут в регионах, и у которых тяжелое экономическое положение, реализовать свою волю могут только через официальные каналы. Вернее, не могут, потому что в официальных каналах у нас конкуренция свернута, политической конкуренции у нас нет».

Лев Шлосберг, член политкомитета партии «Яблоко», депутат Псковского областного собрания депутатов:

«Мне известны исследования общественного мнения, которые показывают, что в обществе запрос на стабильность истекает и появляется запрос на перемены. Причем, этот запрос достаточно глубинный, выношенный. Он не ситуативный, не стихийный, а достаточно устойчивый. Это показало и исследование ВЦИОМ, которое Валерий Федоров комментировал на встрече с молодежью на Клязьме. Совершенно очевидно, что при длительном правлении одного лица, при сроке, превышающем десять лет, запрос на перемены появляется неизбежно. Даже при самом эффективном управлении. А назвать правление Владимира Путина эффективным я не могу.

Запрос на перемены начал созревать одновременно с разрушением „крымского синдрома“. Как только волна восторгов спала и стало понятно, что и крымская история, и ее чудовищное донбасское продолжение очень дорого стоят стране, общество стало более критично оценивать уровень и качество принятия государственных решений. А люди, которые критично оценивают происходящее на самом высоком политическом уровне, безусловно, хотят перемен. Их не устраивает нынешнее положение вещей. Эта аудитория расширяется. Пока что социологические опросы эту аудиторию в количественном отношении оценить не могут. Но она проявляется во время качественных социологических исследований, во время фокус-групп. И я могу сказать, что в прошлом году в Псковской области, проводя фокус-группы перед большими выборами в малых поселках, мы получили мнение, которые высказывают женщины, домохозяйки со средним образованием, возраста предпенсионного и пенсионного. Это мнение звучит следующим образом: пора менять национального лидера. Эти люди — телезрители, они много времени проводят перед телевизором. То есть все ядохимикаты, из которых состоит российская пропаганда, в полной мере на них вылиты. И, тем не менее, такое внутреннее, обывательское, в хорошем смысле слова, чувство здоровья, понимание естественного и неестественного, правильного и неправильного, полезного и неполезного — стало в людях проступать.

На мой взгляд, запрос на перемены растет, и темпы его роста будут усиливаться по мере приближения президентских выборов. Сама фактическая возможность сменить президента будет усиливать ожидание перемен и стремление к переменам. Все остальное зависит от того, кто будет участником президентской кампании, и будет ли хотя бы один кандидат на этих выборах олицетворять собой перемены.

Стабильность, которая оценивается негативно, — это застой. Число людей, которые отрицательно оценивают нынешнюю стабильность, растет. Их число будет увеличиваться именно в связи с приближающимися выборами.

Есть такие события, которые сами по себе олицетворяют перемены. Выборы в понимании людей — это возможность принять иное решение. И они будут стимулировать настроения ожидания перемен. Ожидания перемен всегда будут более острыми перед возможными переменами и всегда будут на спаде после перемен несостоявшихся. Если выборы 2018 года не завершатся сменой президента, то ожидания перемен сохранятся, но осознание возможности или невозможности этих перемен пойдет на спад, потому что следующий шанс — это 2024 год.

Сейчас сам факт президентских выборов будет увеличивать число людей, желающих перемен. Насколько они активно смогут себя проявить на президентских выборах — зависит от состава кандидатов в президенты. Там должен быть кандидат, который ассоциируется у людей с желаемыми переменами. Есть такое важное понятие — оно и политическое, и социологическое — образ желаемого будущего. Вот если появится и будет участвовать в президентских выборах человек, который будет восприниматься людьми как образ желаемого будущего, он и будет олицетворять перемены, с ним будут связываться надежды на перемены».

Анна Очкина, социолог, руководитель Центра социального анализа ИГСО:

«Уже этим летом руководитель ВЦИОМ Валерий Федоров на молодежном форуме „Территория смыслов“ на Клязьме констатировал, что запрос на стабильность в обществе сменился запросом на перемены.

Запрос на стабильность — это то, о чем долго говорили социологи. Говорили, что россияне предпочитают велфер — социальные гарантии и льготы любым переменам и даже, в какой-то степени, свободе и демократии. Но вот весной, потом летом, прошли очень массовые, может, самые массовые у нас в XXI веке протесты. Причем, в протестах 12 июня интересно то, что они практически везде в регионах были санкционированы. Это тоже, кстати, интересный и довольно забавный для современной российской политики факт, что протесты, явно неприятные федеральному центру, таки были санкционированы и прошли более-менее, за исключением некоторых регионов, спокойно.

Поэтому мы уже можем говорить, что россияне немного поменялись. Прежде всего, здесь можно говорить о смене поколений. И дело даже не в том, что приходит поколение, как принято считать, с новыми ценностями. А пришло поколение с новым беспокойством, поколение, которое не очень хорошо представляет себе свое будущее. Это поколение имело благополучное детство и юность, но оно не уверено, что превзойдет родителей по их социальным достижениям. Такое сочетание мы имеем впервые за сто лет. Пришли люди молодого поколения, чье будущее не складывается в воображении так, как они готовились, представляли в своем сытом и благополучном детстве. Это и будет одним из факторов, который будет вызывать запрос на перемены вне зависимости от того, произойдет что-то или нет. Они хотят многого, потому что так воспитаны, а перспективы удовлетворить эти запросы у них нет.

Таким образом, запрос на перемены формируется не просто потому, что приходит новое поколение, а потому, что в „стандартные группы“ — молодежь, люди среднего возраста, пенсионеры — приходят люди с принципиально иным опытом. Если взять современных пенсионеров, то это люди, которым сейчас 55-65 лет, живо пользующиеся Интернетом. Это люди, которые в активном возрасте прошли через разочарование в демократии, в идеях социальной справедливости, через приобщение к потребительскому обществу. Количественное изменение дает качественный перелом в смысле запросов, ожиданий, ценностей и т. д.

Второй очень важный момент — масштабы происходящего. Насколько масштабны будут потери льгот и социальных гарантий в ближайшем будущем и насколько одновременно массовым будет осознание этих потерь. Вот, например, в Самарской, Волгоградской, Новосибирской областях постоянные выступления происходят именно из-за отмены льгот — на проезд, многодетным матерям и т. п. И эти протесты стимулируют региональные власти на то, чтобы отказаться от повышения тарифов, как это было в Новосибирской области: хотели повысить на 15%, а повысили на 4%. Это пока только региональные очаги. Но если масштаб сокращения льгот станет таким, что одновременное осознание будет в разных регионах, то, возможно, будут „цепные“ протесты в защиту льгот. Это не будут протесты ни в коей мере против власти. Но это будет запрос на некую явно гарантированную социальную политику, обращенный к власти.

Может еще развиваться антикоррупционная тема. Но, мне кажется, она может сыграть роль „провокатора“, если совпадет со снижением уровня жизни. Опросы свидетельствуют, что летом вдруг скакнул индекс страха роста цен и потери уровня благосостояния. Если несколько неблагоприятных факторов сойдутся, то антикоррупционная тема тоже может сыграть эту свою роль.

Таким образом, надо внимательно смотреть, какие факторы актуализируют запрос на перемены. Люди должны не просто захотеть перемен, они должны понять, что они этих перемен хотят. И вот здесь важна деятельность самых разных политиков — не только Алексея Навального, который сейчас на слуху у всей Интернет-аудитории, но и „классических“ — насколько тот же Геннадий Зюганов, или Григорий Явлинский, или вообще „Яблоко“, смогут понять и уловить вот это „новое“ в обществе, которое подспудно созрело.

Тут еще важно поведение федеральной власти, к которой вполне лояльно наш народ относится, — как она начнет реагировать, насколько она поймет, что общество изменилось.

17 лет с начала века привели нас в новое общество. Мы просто еще не до конца это осознали».

Дмитрий Ремизов