Telegram-канал «Юрий Долгорукий». От этой проблемы уже не так просто отмахнуться

В России наметилась еще одна проблема в сфере трудовых ресурсов. Пока не настолько очевидная, как, например, нехватка учителей в школах, но если ее не решить, то она со временем будет проявляться все более и более отчетливо. Эта проблема касается занятости людей предпенсионного и пенсионного возраста — и является отчасти следствием проведенной в 2018 году пенсионной реформы.

Как известно, пик зарплаты и профессиональной востребованности человек проходит в возрасте 30-40 лет. После для многих ситуация начинает существенно ухудшаться, по крайней мере в части поисков новой вакансии возникают существенные сложности. Таким образом, подходя к пенсии, люди в основном «дорабатывают» на ранее занятых местах либо вынуждены переключаться на менее квалифицированные должности, чтобы выбрать максимально возможный срок стажа. С увеличением возраста выхода на пенсию ситуация только усугубилась.

Почему так? Потому что главной реальной целью пенсионной реформы было не сохранение объема трудовых ресурсов, присутствующего на рынке, а снижение нагрузки на систему пенсионных выплат, и это совсем не одно и то же, даже если на первый взгляд таковым кажется. Люди выводятся из пенсионной системы на дополнительные 5 лет, и решение вопроса финансового обеспечения в это время ложится на их собственные плечи. При том что коллективный работодатель в целом довольно неповоротлив, и кадровики, даром что начали называться «эйчарами», руководствуются требованиями двадцатилетней давности «выпускник ВУЗа без семьи и детей с многолетним опытом работы» (утрирую, но все же — список взаимоисключающих нереалистичных требований по-прежнему можно встретить на 5 из 10 собеседований).

В итоге получились две типичные проблемы.

1. Квалифицированный специалист с реальным опытом работы, способный трудиться и решать поставленные задачи, но в возрасте 50+ вымывается с рынка как «будущий неликвид». И рынок теряет полноценную рабочую единицу, которая вынуждена переходить в низкоквалифицированный сектор.

2. Квалифицированный специалист, занятый на сложной, возможно, требующей затрат физресурсов работе, пенсионного возраста еще не достиг, но по состоянию здоровья не может больше трудиться на прежнем месте (речь даже может идти не о забивании свай, а, например, о работе в суровом климате). Он тоже вынужден переходить в низкоквалифицированный сектор, огромный пласт навыков и знаний остается невостребованным.

На все это до поры до времени не обращали внимания, пока не проступила рельефно проблема номер 3, от которой уже не так просто отмахнуться.

Во-первых, из-за демографического кризиса в принципе сокращается количество рабочих ресурсов для замены выбывающих. Во-вторых, некоторые психоэмоциональные особенности нового поколения Z дают возможность уже сейчас предсказать, что прока от него для трудового рынка может оказаться не так много (социологи и психологи по всему миру фиксируют у «зетов» проблемы с самоорганизацией, склонность к депрессии, трудности с системным выполнением задач, отсутствие мотивации и проблемы со здоровьем, по которым они могут соперничать с собственными родителями). В общем, проблема не из тех, что можно решить с наскока и даже деньгами.

Поэтому теперь на первый план действительно выходит необходимость удержать на рынке как можно большее количество «старых ресурсов». Процесс уже начался. Сперва, как водится, на академическом уровне — подключили ВШЭ. Позже подтянутся политики и эксперты. Так что следующий 2025 год вполне вероятно может быть объявлен, скажем, Годом человека предпенсионного возраста. Ситуация требует.

Telegram-канал «Юрий Долгорукий»