Ирина Якутенко. Почему люди верят в теории заговора — и можно ли с этим что-то сделать

Мировое правительство, заговор против России — как мы тут узнали, самые разные селебритиз верят в максимально безумные конспирологические теории. Но не только селебритиз — вспомним ковид.

Почему столько людей верят в конспирологию? Ответ: нас делает уязвимыми к ней наша биологическая природа. Те же механизмы, которые в прошлом помогали нам выживать, сегодня заставляют верить в рептилоидов и плоскую Землю.

Теории заговора (ТЗ) очень распространены: по данным Чапманского университета, около 74% американцев находят хотя бы отчасти убедительными доводы хотя бы одной ТЗ. По другим странам данных меньше, но отдельные опросы демонстрируют, что там ситуация не лучше.

Когда что-то распространено так широко, оно редко бывает случайным. И таки да, у популярности ТЗ есть вполне четкие причины, причем они работают на нескольких уровнях: особенностей мышления отдельных людей, когнитивных искажений, свойственных всем нам, на уровне обществ, когда ТЗ становятся более популярными в определенные периоды, и даже на уровне эволюции.

Начнем с когнитивных искажений, мыслительных шорткатов, появившихся, чтобы быстро принимать решения в условиях недостатка информации. Одно из важнейших качеств, позволяющих так делать, — наличие картины мира. Если все происходит само по себе, связи одних событий с другими неочевидны, мы ничего не можем предсказать. А это крайне небезопасно. Поэтому люди с рождения начинают строить картину мира.

Из множества происходящих событий мы выделяем те, которые можно распознать как причину и следствие. Распознавание закономерностей — базовая составляющая способности к ассоциативному обучению, благодаря которой мы во многом и пришли к эволюционному успеху.

Многие выявленные закономерности реальны и полезны: если съесть дурно пахнущую еду, можно заболеть, если ударить соседа, он может ответить тем же. Но нередко люди ошибочно находят несуществующие закономерности, что приводит к появлению разных удивительных представлений о мире. Типичный пример: всевозможные боги, определяющие наше благополучие и, например, погоду. Погода была критически важна для людей, но, если принять, что мы не можем ни предсказать ее, ни повлиять на нее, становится очень грустно. Наличие бога дает нам решение: задобрить его! Принести в жертву девственницу или козла, построить побольше храмов, усердно молиться.

Чаще всего, разумеется, все эти действия не приводили ни к какому эффекту, но иногда после жертвоприношения вдруг начинал идти долгожданный дождь. То есть вера в богов помогала нашим предкам сохранять чувство контроля над ситуацией, что крайне важно для психологического благополучия. Это касается и всех теорий заговора: они дают нам уверенность и безопасность — мнимые — и понятный план действий. В вакцинах ртуть и аутизм, значит, если не прививать ребенка, он будет здоров. ГМО вызывает рак, значит, если его запретить, я не заболею.

Другое когнитивное искажение, помогающее ТЗ распространяться и закрепляться, — фундаментальная ошибка атрибуции, склонность приписывать чужие некрасивые действия злой воле и намерениям, а свои — влиянию внешних обстоятельств. В любой теории заговора обязательно есть акторы и умысел. Сторонники ТЗ склонны видеть тайных акторов, даже когда имеются адекватные ситуационные объяснения.

Мы в принципе склонны искать акторов во всем, что происходит. Это свойство также было критически важно для выживания, все по тем же причинам: когда мы понимаем, кто и почему что-то сделал, мы можем более адекватно среагировать на действие и предсказать, каким будет следующее действие.

Эти и многие другие особенности работы нашего мозга особенно ярко дают о себе знать во времена войн и прочих кризисов, когда у людей нет уверенности в будущем и сильнее желание объяснить, что происходит в мире. Когда все хорошо, Соросу не нужно подкладывать тяжелые металлы и мутагены в гуманитарную помощь: собственно, помощи-то никакой и нет, всем всего хватает.

Ирина Якутенко, научный журналист, биолог, автор Telegram-канала «Безвольные каменщики»