Илья Гращенков. Автомобиль для россиян — это особая скрепа

Ярче всего санкционное давление на Россию проявилось в автопроме — и Китай нас пока не торопится спасать. Если россияне могли с легкостью распрощаться с западными сырами и шоколадом, апеллируя к тому, что наш «Костромской» ничуть не хуже их эмменталя, то с машинами фокус не удался. Соотечественники не торопятся признавать «Ладу Гранту» лучше старого доброго «Форда Фокуса» и вынуждены констатировать, что и немцы, и японцы, и даже французы куда больше преуспели в деле автомобилестроения.

Уход из России подавляющего большинства автомобильных брендов без преувеличения стал ударом для потребителей. Когда первый шок прошел, появилась надежда на Китай, который, очевидно, должен был заместить ушедшие марки. Однако сегодняшняя ситуация говорит о том, что «китаизации» автомобильного рынка не случилось и не случится в обозримой перспективе.

Казалось бы, продажи машин из КНР растут, однако в масштабах китайского рынка, да и российского тоже — это капля в море. Во-первых, у россиян все еще развито настороженное отношение ко всему, что произведено в КНР — эффект Abibas невозможно переломить в одночасье. Мы привыкли к тому, что китайской игрушкой лучше не играть, чтобы она не сломалась, что толстовка с биркой Made in China будет носиться хорошо ровно до первой стирки. Во-вторых, россияне были неприятно удивлены, увидев ценники на образцы из Поднебесной. Неплохой с виду кроссовер с китайским шильдиком можно приобрести сегодня за 5 миллионов рублей — как тут не вспомнить, что еще недавно за эти деньги продавался Land Cruiser, сделанный в недружественной теперь Японии.

Автомобиль для россиян — это особая скрепа, неслучайно власти едва ли не в первую очередь начали убеждать население в успешности импортозамещения именно в этой отрасли: рабочим — «Москвич», чиновникам — «Аурус», эстетам — возрожденную «Волгу». Но и «Москвич», и «Волга», проект реанимации которой пока только обсуждается, по факту окажутся не более чем китайскими поделками. Оставшийся «АвтоВАЗ» тоже не может похвастаться прорывными разработками, клепая «Ниву», которую разработали еще советские инженеры.

Стоит признать, что за последние два десятилетия россияне успели привыкнуть к хорошим автомобилям — даже если речь шла о бюджетном «Фольксвагене». Каждая нация имеет свои ментальные особенности: россияне готовы покупать копеечный парацетамол вместо французского «Эффералгана», но не готовы отказаться от достижений немецкого автопрома.

Китай не заинтересован в приходе на российский автомобильный рынок: по меркам КНР он ничтожен — 1,3 млн продаваемых авто в год против 28 млн таковых в Поднебесной. Везти в Россию качественные китайские машины нерационально: авто мгновенно «обрастет» всевозможными сборами и будет стоить по цене премиального «Мерседеса». Рассчитывать на совместные российско-китайские предприятия тоже вряд ли стоит: КНР не находит в таком сотрудничестве очевидных преимуществ.

История с автопромом, который рухнул, высветила сразу несколько эффектов и проблем: санкции, пусть и не всегда, но работают, десятилетия сытой жизни и миллиарды вливаний в отечественное автомобилестроение растрачены впустую, импортозамещение в этой части забуксовало, а надежды на всемогущий Китай не оправдались.

Понятно, что это лишь одна отрасль, причем даже не самая стратегическая. Однако именно она ближе всего к российскому электорату, который при всей своей сплоченности и скрепности готов расставаться не со всеми западными ценностями.

Илья Гращенков, политолог