Алексей Макаркин. Возможностей для маневров и двусмысленностей становится меньше с каждым днем

Об итогах Архиерейского совещания Русской православной церкви.

1. Конфликт с Константинополем продолжается и углубляется, но нового качества пока нет. В докладе митрополита Илариона и презентованном им заключении Синодальной библейско-богословской комиссии сведены воедино все претензии Москвы к Константинополю, связанные с экклезиологической концепцией о «первенстве власти» (а не только традиционном «первенстве чести») Константинопольского патриархата.

2. Однако глобальный раскол в православном мире невозможен, так как ни одна церковь, кроме Русской, не прекратила общение с Константинополем — вне зависимости от своего отношения к экклезиологии патриарха Варфоломея. Сейчас Русская церковь находится в обороне, ее возможности по продвижению своей позиции в мировом православии ограничены.

3. В постановлении совещания о Константинопольском патриархате говорится, что его руководители, «ослепленные жаждой удовлетворения частных интересов и амбиций», стали «одним из инструментов враждебных православию политических сил». И выражается согласие с выводами заключения Синодальной библейско-богословской комиссии, но без конкретизации. Таким образом в официальном документе Константинополю предъявлены серьезные политические обвинения, но ключевая для церкви тема нарушения канонов в него не включена.

4. В заключении Синодальной библейско-богословской комиссии не концентрировалось внимание на таком важном для консерваторов вопросе, как второбрачие клириков, при определенных условиях разрешенное Константинополем в 2018 году (о нем упомянуто лишь в одном абзаце, причем только в связи все с той же экклезиологической концепцией). Сто лет назад именно второбрачие клириков было одним из важных аргументов в борьбе священноначалия Русской церкви против обновленческого движения.

5. Дело в том, что если подходить к вопросу отношений с Константинополем с предельно жестких канонических позиций, то надо прекращать общение не только с ним, но и с теми, кто совместно служит с нарушителями канонов. Но такой «зилотский» путь означает полную самоизоляцию Русской церкви, к чему она не готова.

6. С церковно-политической точки зрения главным событием совещания стало возвращение в российское публичное пространство митрополита Илариона, в прошлом году лишившегося почти всех своих должностей (исключая председательства в Библейско-богословской комиссии) и отправленного в Будапешт. Там он продолжал проявлять активность, в том числе в нынешнем году встречался с папой Франциском (не будем забывать и об особой роли Венгрии при Викторе Орбане в Евросоюзе). Патриарх Кирилл демонстрирует, что Иларион остается для него persona grata. Тем более что отношения Илариона с Константинопольским патриархатом испорчены еще с того времени, когда он возглавлял ОВЦС — а значит, тема была для него комфортной.

7. Никакого признания канонической автокефалии Украинской церкви (УПЦ) быть не могло. В постановлении совещания выражена поддержка УПЦ, украинская власть названа «прямой наследницей большевиков-богоборцев» и выражена солидарность с заключенным под стражу митрополитом Павлом. А в докладе патриарха Кирилла сказано, что прекращение поминовения патриарха «является открытой дверью к сползанию в раскол» и ходить в храмы УПЦ, где не поминают патриарха, можно только в случае полного отсутствия альтернативы. Но этих положений в постановлении нет, что неудивительно, так как митрополит Павел патриарха не поминает. И было бы странно в одном тексте его и поддержать, и осудить.

8. Такая двойственная позиция в украинском вопросе не может продолжаться вечно. Власти Украины усиливают давление на УПЦ, требуя ее полного и окончательного отмежевания от Москвы. В свою очередь, в Москве взяли под прямое патриаршее управление несколько епархий УПЦ, и этот процесс может продолжиться уже в ближайшее время. Возможностей для маневров и двусмысленностей становится меньше буквально с каждым днем.

Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co