Никита Масленников. Ситуация более или менее развиднеется где-то в мае

«Силуанов заявил, что налоговые поступления в бюджет превысили ожидания».

Обсуждая вопрос, что у нас происходит с бюджетом, я бы исходил не из этого интервью главы Минфина, а из того, что план по бюджетному дефициту на уровне 2% ВВП пока сохраняется. Сохраняется, несмотря на дополнительные траты, которые будут связаны с инициативами президента, сформулированными в послании Федеральному Собранию.

Дефицит в 2% ВВП — не совсем комфортная ситуация. Впоследствии предполагается его снижение, но этот год остается сложным. Потому что дополнительные расходы у нас точно будут, а вот что будет с доходными поступлениями, пока неясно. Первые два месяца года просто показали нам эффект единого налогового счета.

И тут пока торжествовать рано — потому что есть эффект переплат и эффект недоимок, и они будут балансироваться с пока непонятным результатом. Взыскание недоимок отсрочили до марта; сейчас налоговики все взяли — и далее возникает эффект переплат, особенно по части налога на прибыль. Регионам придется по требованию компаний возвращать средства и компенсировать эти выпадающие в результате доходы территорий.

В общем, узелок этот завязался в январе–феврале, а распутывать нам его пока только предстоит — думаю, в конце этого квартала и, возможно, отчасти в начале следующего.

Конечно, система заработает, но есть и другие риски, которые уже прорисовываются. В первую очередь это вопрос о том, что у нас будет с налоговыми нефтегазовыми поступлениями. Пока Urals отстает от нефти марки Brent на $32-34 за баррель. Это дисконт достаточно серьезный. Есть надежда, что он будет сокращаться, но с какой скоростью это будет происходить, непонятно.

Пока у нас идет борьба не за дополнительные доходы бюджета, а за то, чтобы мы уложились в план. В общем, риски с точки зрения доходов бюджета еще сохраняются. Сейчас мировая конъюнктура относительно благоприятна — ясно, что мирового кризиса в этом году не произойдет. Но рецессии в ряде крупных экономик и дополнительные тормозящие факторы для Индии и Китая все-таки, видимо, будут, так что колебания спроса на нефть могут быть достаточно серьезными.

В общем, министр финансов у нас демонстрирует оптимизм, но это составная часть его работы. Надо иметь в виду, что ситуация более или менее развиднеется где-то в мае, а пока мы можем видеть только некоторые подвижки, пусть даже положительные. И кроме того, у нас остаются риски расходов — потребуется вести финансовую политику максимально искусно, чтобы поддерживать экономику (причем у нас уже заложено снижение расходов в сравнении с прошлым годом).

Деловая активность у нас пока не слишком устойчива, но все же есть. Правда, ее показатели парадоксально становятся лучше, а вот фактический выпуск пока сильно отстает от ожиданий. Это означает, что предприятия работают на создание запасов готовой продукции, а спрос пока еще не отрос настолько, чтобы все это реализовать. В общем, для того, чтобы хотя бы удержать деловую активность на этом уровне, потребуются государственные расходы.

Плюс инфраструктурные расходы (а тут будут дополнительные траты на восстановление новых территорий, на расшивку узких мест на Восточном полигоне, на новую логистику и т. д.) Так что нынешний год будет сложнее предыдущего с точки зрения регулятивных практик.

Никита Масленников, экономист — для Telegram-канала «Давыдов. Мнения»