Дмитрий Травин. Почему на месте «наших западных партнеров» появился агрессивный «коллективный Запад»

«Никогда такого не было, и вот опять», — сказал бы, наверное, Виктор Черномырдин, узнав, что Россия воюет с коллективным Западом.

За всю нашу многовековую историю мы не воевали ни разу с коллективным Западом. И даже с коллективным Востоком. Мы воевали неоднократно с отдельными западными и восточными странами. Воевали с коалициями, которые никогда, впрочем, не включали в себя даже большинство западных стран. И, наконец, мы неоднократно воевали в союзе с западными странами против других стран.

Если предположить, будто сегодня против России сплотился весь Запад целиком, то, значит, за всю историю нашей родины не было никогда такого провала отечественной дипломатии, как сейчас.

Впрочем, если отойти от реальных исторических фактов и послушать, что люди говорят, то часто можно услышать про то, как Запад нас всегда не любил. Всегда козни строил. История для обывателя неважна. Поэтому неудивительно, что сегодня идеологическая проработка населения перестала на исторические факты опираться.

Понятно, что сейчас предпринимается попытка буквально «с колес» выработать эффективную идеологию, сплачивающую народ. Еще несколько месяцев назад в этом не было острой потребности. Народу объясняли, что на повестке дня всего лишь денацификация, а такого рода мероприятия в привлечении миллионов людей не нуждаются.

А сегодня все по-другому: от тех, которые должны были смотреть на денацификацию со стороны, кивая головами, в эти дни требуют беспрецедентных личных усилий. Соответственно, и мотивация должна быть беспрецедентной. Поэтому на месте «наших западных партнеров» появляется вдруг агрессивный «коллективный Запад», желающий нас уничтожить.

На деле, правда, тут же появляются факты, не вписывающиеся в идеологии. Страны Балтии, например, отметили, что лиц, уклоняющихся от мобилизации, пускать к себе не будут. Это с их стороны очень дружественный шаг по отношению к Кремлю. Это именно то, что он хочет. Ясно, что Путина они страшно боятся и не хотят прогневить. Граница на замке в первую очередь для диссидентов и дезертиров, тогда как богатый и властный человек запреты подобного рода преодолеет.

Дмитрий Травин, экономист