Алексей Макаркин. Шахматный патриотизм

Матч за шахматную корону между Магнусом Карлсеном и Яном Непомнящим завершился полной победой чемпиона. Причем главное здесь — это даже не разрыв в четыре очка, который привел к досрочному завершению матча, а то, что россиянин не смог выиграть ни одной партии. Последний раз такое было в 1910 году, когда Эммануил Ласкер легко победил Давида Яновского. Но тогда была другая эпоха — не существовало строгой системы отбора претендента, в результате чего вопрос о сопернике чемпиона решался весьма экзотично по современным меркам. В матче участвовал тот из ведущих гроссмейстеров, кто мог найти спонсора и собрать призовой фонд. Яновский был ярким шахматистом, но вряд ли сильнейшим из потенциальных соперников Ласкера. Непомнящий же прошел общепринятый сейчас отбор, опередив других претендентов.

Но самое неожиданное произошло дальше. Оказалось, что в команде Карлсена работал 25-летний российский гроссмейстер Даниил Дубов, который за это подвергся резкой критике со стороны ряда коллег. В числе критиков — экс-чемпион мира Анатолий Карпов, претендент 2016 года Сергей Карякин, разумеется, и сам Ян Непомнящий. А вот бывший советский и белорусский, а ныне израильский шахматист Борис Гельфанд поддержал Дубова. Разлом произошел в связи с вопросом о патриотизме — должен ли шахматист при принятии подобных решений ориентироваться на интересы страны или на собственное представление о должном.

Ведь шахматы — игра индивидуальная, в ней даже соотечественники являются соперниками не только на национальных чемпионатах, но и на международных (в том числе и претендентском) турнирах. В то же время в российской традиции шахматные победы — это элемент престижа страны. Вспомним баталии Карпова и Виктора Корчного, бывшие частью холодной войны — и тогда государство считало делом чести любого советского гроссмейстера помочь соотечественнику (пусть даже и конкуренту на последующих турнирах). Отказ в помощи был признаком непатриотизма, а о том, чтобы помочь Корчному, разумеется, не было и речи.

Впрочем, сейчас Карпов обращает внимание уже на аспект, связанный с контрактными отношениями, исходя из того, что если Дубов как член сборной России получает зарплату от государства, он не имеет права помогать Карлсену. Но и здесь есть проблема — зафиксировано ли такое обязательство в контракте? И если в советской традиции приглашение в сборную считалось честью, которую страна оказывает шахматисту, то сейчас есть и альтернативная точка зрения — шахматист мог бы «сменить флаг» (как многие советские гроссмейстеры в 1990-е годы), но остается в своей стране и играет за ее команду. И кто кому больше должен? Принудительно-единого взгляда на то, как должен вести себя человек, теперь нет. В любом случае, запрета на выезд на зарубежные турниры — мощнейшего оружия советского государства для наказания недостаточно патриотичных шахматистов — тоже больше нет.

Алексей Макаркин, политолог