Тамара Эйдельман. Важнейшее приобретение человечества

Сегодня нам кажется само собой разумеющимся, что у человека должны быть права. Ну, или во всяком случае, хочется так думать. Очень трудно представить себе, что в течение многих веков права были только у власть имущих, а у остальных — только обязанности. А если какие-то права существовали, то не у отдельного человека, а у корпорации, к которой он принадлежал — ремесленного цеха, купеческой гильдии, монастыря… А человек сам по себе — это такой пустяк, он никому не интересен, он имеет значение только потому, что принадлежит к какому-то объединению. Не случайно ведь в разные эпохи и в разных странах одним из самых страшных (а может быть, и самым страшным) наказаний было изгнание. Изгнанник предоставлен сам себе, он волен идти куда хочет, он свободен, но лишен защиты своей общины и своих богов, а значит — уж совсем бесправен.

Понадобилось много веков для того, чтобы постепенно, медленно, мучительно человечество пришло к мысли о ценности отдельной личности. Для этого понадобились расцвет культуры Возрождения и труды философов Просвещения, портреты работы Веласкеса и Рембрандта, пьесы Шекспира, стихи Пушкина, романы Гюго, Диккенса, Достоевского.

Понадобилось множество законов вроде так странно звучащего Habeas Corpus Act — если буквально перевести, то «Имеешь тело закон», а на самом деле — одного из первых в истории человечества документов, защищающих права арестованных и обвиняемых. И американская Декларация независимости, в которой сказано, что все люди созданы равными и наделены неотчуждаемыми правами. А права эти — на жизнь, свободу и стремление к счастью. И Французская революция — с ее кровью, подавлением — и одновременно рывком вперед — к свободе, и мечты людей XIX века о том, как наука и разум всех облагодетельствуют.

А потом пройдут еще десятилетия и мир постепенно начнет осознавать, что равны пока что далеко не все. Что Декларация независимости, Американская конституция и Билль о правах совсем не вспоминают о чернокожих рабах. А французская Декларация прав человека и гражданина — это, вообще-то, декларация прав «мужчины и гражданина». Недаром Олимпия де Гуж писала во время Французской революции Декларацию прав женщины и гражданки…

А потом оказалось, что нужно вспомнить еще и о бедняках, и о детях, и о военнопленных, и об инвалидах, и о сексуальных меньшинствах, и о мигрантах, и о заключенных… Человечество шаг за шагом открывало для себя все новые и новые группы людей, которые тоже обладали все теми же равными и неотчуждаемыми правами, чтобы, наконец, дойти до мысли о том, что права эти есть у всех, абсолютно у всех.

И особенно удивительно то, что эти представления складывались и распространялись на фоне таких чудовищных злодейств, которые до ХХ столетия мало кто мог себе даже представить. На фоне мировых войн, Освенцима и Колымы, Хиросимы и Нагасаки, на фоне потоков крови, заливавших Руанду и Боснию, Конго и Турцию, Россию и Испанию, Украину и Беларусь… да что там перечислять — можно ткнуть пальцем в любое место на карте и, скорее всего, окажется, что за последние сто лет там происходило что-нибудь ужасное. Пресловутая наука оказалась прекрасной помощницей в деле изготовления все новых видов оружия, мечты о равенстве почему-то привели к тоталитарным режимам, а восторженные разговоры о свободе наций — к шовинизму и этническим чисткам. Казалось бы, конец — какие уж тут права? Какая уж тут человеческая жизнь?

И все равно, сколько бы ни говорили о кризисе гуманизма, о крахе человечности, о том, что «после Освенцима поэзии не существует» — в мире сохраняется вера в ценность человеческой жизни, и по-прежнему есть люди, готовые защищать права — свои и чужие, и не позволяющие втоптать человеческое достоинство в грязь.

Сегодня, в Международный день прав человека, мне хочется четко и ясно проговорить простую до банальности, но невероятно важную вещь — права человека — это важнейшее приобретение человечества, наша задача — не потерять его.

Тамара Эйдельман, заслуженный учитель РФ, историк