Алексей Макаркин. Милосердие в роли экстремизма

Для многих верующих шоком стал сюжет на официальном православном телеканале «Спас», где Сергей Карнаухов назвал преступником протоиерея Алексея Уминского, достойного пастыря, много занимающегося и проповедью христианства, и благотворительностью. Карнаухов, много лет специализирующийся на критике в адрес Алексея Навального, заявил: «Перед нами преступник фактически, только в рясе. Который занимается экстремизмом. Почему к нему не принимать уголовно-правовые меры?» — заявил он. Карнаухов также высказал суждение, что «за Уминским стоят такие же хрупкие в духовном плане батюшки, которые граничат между атеизмом и экстремизмом».

После протестов со стороны людей не только либеральных, но и консервативных взглядов, телеканал «Спас» извинился перед отцом Алексеем. Однако еще предстоит осмыслить одну особенность карнауховских инвектив — на первый взгляд, странную. Отец Алексей призвал к милосердию в отношении Навального и других заключенных. В российском законодательстве определение экстремизма носит весьма широкий характер — там и «насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение территориальной целостности Российской Федерации, в том числе отчуждение части ее территории», и «публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность», и «возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни» и другое. Но вот призыва к милосердию в этом перечне нет.

Но, похоже, что в рамках продвижения в публичном пространстве «силовой идеологии» происходит дальнейшее расширение понятия экстремизм — не де-юре, а де-факто. И к нему уже относят и мирные протестные акции без насильственных действий и призывов к насилию. Неформальное разделение проходит по критерию усиления или ослабления государства в рамках концепции осажденной крепости. И тот, кто призывает к милости в отношении «врага», сам оказывается в этой логике в роли опасного экстремиста.

Только вот общество с таким подходом соглашаться не хочет — поэтому высказывания Карнаухова и вызвали возмущение. Люди не хотят жить в осажденной крепости и заниматься поиском врагов.

Алексей Макаркин, политолог