Алексей Рощин. Два товара для принесения в жертву

Правительство Мишустина на днях продлило «заморозку цен на сахар и подсолнечное масло». Мера не то что бессмысленная, но даже какая-то абсурдная. Я уж не говорю о том, что «контроль цен» — это прямой путь в совок, к вожделенным советским дефицитам, очередям и «больше двух в одни руки не давать». Тут давно понятно, что граждане, внезапно возлюбившие совок, именно об этом и мечтают, и Мишустин таким образом просто хочет их уважить. Ну как в старом советском фильме, где Аркадий Райкин плещет из чайника водичкой на причинное место пожилого соседа в трениках, приговаривая «Вспомни детство золотое».

Они вспомнят! Но непонятно другое — а почему, если уж «контроль цен», то выделены именно эти два товара? В стране ведь дорожает все, налицо ползучая инфляция. Наугад беру заголовки из новостей: «Эксперт назвал четыре причины подорожания мяса птицы»; «В „Руспродсоюзе“ объяснили подорожание яиц»; «Картофель и морковь подорожали в рознице более чем на треть» — ну и т. д. Почему из всего дорожающего изобилия, из тысяч наименований выхвачены только масло и сахар, что за избирательность?

Неизвестно. Похоже, это какая-то такая имитация, «сислибы в правительстве сопротивляются»: с одной стороны, теснящие их силовики требуют изобразить «заботу о народе», а под заботой народ у нас понимает или раздачи денег, или контроль цен; а сислибы уже не так сильны, чтобы просто послать безграмотных силовиков в пешее эротическое — поэтому они наугад выбрали два товара в жертву, чтобы как бы и «проконтролировать», и отвязаться. То есть сислибов прогнули, но они пытаются отделаться «малой кровью».

Напрасно, конечно. Пусть уж страна летит в тартарары, пусть будет контроль ВСЕХ цен! Ежу понятно, что после этого очень быстро наступит Венесуэла — то есть переход на «черный рынок» всех товаров, пустые полки и все прочие прелести совка, а выйти из этого состояния обратно будет очень трудно; но если народ хочет — чего сопротивляться, отрубая хвост по частям?

Масло, кстати, уже пропало. Я удивляюсь на себя, теоретика: все ведь понимал — но своим глазам долго не мог поверить, не мог сложить два и два. Не думал, что будет так просто: было масло — и все, до свидания…

Алексей Рощин, политолог