Борис Акунин. Когда при виде человека в мантии хочется плюнуть, это тяжелейший удар по государству

Из всех видов злоупотребления властью самыми тяжкими преступлениями, по-моему, являются те, что покушаются на избирательное право граждан и на отправление правосудия. Потому что это две несущие опоры Конституции.

Уверен, что после восстановления в России демократии и законности начнется долгий период судебных процессов по накопившимся нарушениям в этих двух стратегически важных областях.

Сразу скажу, что я убежденный противник люстрации. Во-первых, ответственность должна быть индивидуальной, каждому по делам его. А во-вторых, лучше не наказать виновного, чем покарать невиновного. Полагаю, что даже в самых одиозных структурах путинского режима, вроде Следственного Комитета или Центра «Э», есть люди, честно занимающиеся своей прямой работой, а не послушно выполняющие политический заказ правящей клики. Даже в суровом Ветхом Завете, как вы помните, Иегова соглашался помиловать город, если в нем сыщется хотя бы десять честных людей: «Не уничтожу, — ответил Он, — и ради десяти».

С каждым конкретным обвиняемым нужно будет разбираться кропотливо, с учетом всех обстоятельств — не для сведения счетов, а для оздоровления государственной системы. И пусть этот процесс растянется на годы. Общество будет наблюдать, как работает настоящий суд. И учиться уважению к нему.

Особенное отвращение вызывают неправедные судьи — те самые, которые сейчас массово отправляют людей под арест и приговаривают их к штрафам, не слушая никаких доводов и не рассматривая никаких доказательств.

Профессия судьи, человека, решающего судьбы других людей, должна внушать абсолютное доверие. Когда же при виде человека в мантии хочется плюнуть, это тяжелейший удар по государству.

Я думаю, что будет справедливо разработать особый порядок наказания судей, скомпрометировавших свое высокое звание.

Я бы предложил таких обвиняемых — при доказанности вины — приговаривать к заключению, срок которого будет суммироваться по всем вынесенным им неправедным приговорам. Присудил неправедно сто человек к 15 суткам административного ареста — пусть отсидит 1500 суток. Присудил неправедно ста человекам по 20 000 штрафа — пусть заплатит 2 000 000 сам. Отправил неправедно одного на три года общего режима, а другого на десять лет строгого — отсиди три общего и десять строгого.

Кому много дано, с того много и спросится.

Борис Акунин, писатель