Андрей Никулин. «Рычаг воздействия» для Эрдогана

В случае «угрозы непосредственной военной опасности» согласно 21-й статье конвенции Монтре Турция может ограничивать движение по проливам. Как использовать спорные параграфы для доставления неудобства противнику, мы и сами успели продемонстрировать на примере осложнения украинского транзита через Керченский пролив.

Так что в ситуации новых российско-турецких осложнений на сирийском фронте у Эрдогана оказывается очень неприятный рычаг воздействия, практически парализующий снабжение российской группировки в Сирии и режима Асада, причем парализующий на относительно законных основаниях, аргументом к чему могут послужить несколько десятков погибших уже в Идлибе турецких солдат.

Конечно, есть и другие пути снабжения, скажем, через Балтику или Северное море, но все они на порядок дольше и неудобнее.

Кстати, о подобных рисках писал не раз, о том, что Эрдоган уже держит нас за транзит через черноморские проливы, и глупо в такой ситуации давать ему вдобавок рычаги давления в виде контроля существенной части газового транзита и многомиллиардного проекта строительства АЭС Аккую.

У нас всегда остается возможность высечь турок, а заодно и своих потребителей запретом на турецкий отдых и турецкие помидоры, но потенциальные потери сторон от взаимных санкций все-равно сильно не в нашу пользу.

Андрей Никулин, преподаватель философии