«Осажденные крепости не покидают, а защищают»: в Петербурге открылась выставка погибшего в блокаду художника Ивана Билибина

В выставочном зале Музейного Агентства Ленинградской области (ул. Смольного, 3) открылась выставка «Иван Билибин. Последний год», передает корреспондент «Росбалта». Экспозиция посвящена последним месяцам жизни и смерти в блокадном Ленинграде выдающегося русского художника.

Иван Билибин после революции уехал из России, жил в Египте, во Франции, в 1938-м году вместе с женой, тоже художником Александрой Щекатихиной-Потоцкой и пасынком Мстиславом Потоцким возвратился в СССР. Билибин преподавал в Академии художеств, когда началась война, мог эвакуироваться из Ленинграда, но отказался, объяснив, что «осажденные крепости не покидают, а защищают». Художник умер от дистрофии 7 февраля 1942 года и похоронен в братской могиле профессоров Академии художеств на Смоленском кладбище.

Как рассказала заместитель директора по научной работе Музейного Агентства Ленинградской области Анна Рапопорт, на выставке представлены подлинные предметы, рисунки и копии из крупнейшей в России коллекции работ, фотографий, мемориальных вещей и документов Ивана Билибина из Ивангородского художественного музея. Коллекция была передана в Ивангород пасынком художника Мстиславом Потоцким в 1970-х годах. Потоцкий же, прошедший всю войну в действующей армии и дошедший до Кенигсберга, стал первым смотрителем Ивангородского художественного музея.

Куратор выставки Анастасия Павловская отметила, что выставка построена таким образом, чтобы не только через предметы и графику, но и через воспоминания разных людей, знавших Билибина в блокадные месяцы, можно было бы приподнять завесу времени, показать «последний год» художника.На выставке подлинные краски и кисти Билибина. Студенты Академии называли его «Иван-железная рука» — Билибин расписывал работы только кистью, для этого специально срезывал у колонковых кистей ворс наискосок, чтобы можно было провести тонкую сильную линию.

Билибин был отличным фотографом — в Ивангородском музее хранится коллекция его фотографий и негативов, часть из них — с видами и достопримечательностями Египта — представлена на выставке, также можно увидеть и фотоаппарат Ивана Яковлевича. Рядом в рамке можно прочесть отрывок из знаменитого дневника Любови Шапориной, где она уже в 1952-м году вспоминает, как Билибин показывал свои египетские фотографии голодным людям в подвалах Академии художеств, чтобы хоть как-то поддержать их.

Анастасия Павловская обращает внимание на инсталляцию «Блокадные воротнички», придуманную дизайнером выставки известным художником Никитой Сазоновым. В смертное время, как вспоминал искусствовед Исаак Бродский, художники нашли коробку с дюжиной накрахмаленных японских стоячих белых воротничков. Как раз тогда каждому выдали по два стакана фруктовой воды. Художники решили сварить из нее и воротничков кисель. Но оказалось, что, как сказал Билибин: «Японцы обманули…» Воротнички были сделаны из эластичной ткани безо всякого крахмала, киселя не получилось… Билибин тогда высказал мысль, что все эти воротнички потом надо отдать в будущий музей блокады.

Исаак Бродский вспоминал и о найденном окаменевшем прянике — его размочили в воде и запивали кипятком, а Билибин рассказывал, как когда-то рисовал эскизы для русских печатных пряников. Началась тревога, но они не в силах были прервать чаепития.

Рисунок Ивана Билибина, созданный незадолго до смерти и посвященный Ледовому побоищу, воспроизведен факсимильно и также представлен на выставке — укрепленный на ширме с увеличенной копией этого же рисунка. И можно видеть, как на крупе коня одного из немецких рыцарей Билибин изображает свастику, тем самым прослеживая, подчеркивая и отмечая путь и смысл нынешней битвы с немецким фашизмом. Еще один рисунок, представленный на выставке, сделан вдовой художника Александрой Щекатихиной-Потоцкой после его смерти — она изобразила Билибина в образе Александра Невского.

Билибин работал практически до последнего дня жизни. Художник Владимир Успенский вспоминал: « Он уже лежал, я сидел около него, было поздно, я страшно устал, хотелось лечь спать. Поднялся. „Посидите еще, завтра мы уже не увидимся“, — сказал Билибин. И когда я утром к нему пришел, его уже не было в живых, его унесли». На выставке представлено свидетельство о смерти Билибина, где причиной смерти указана дистрофия, а сам документ представляет собой пожелтевший и ветхий листок бумаги с записями чернилами от руки и с печатью.