Бессмысленно и беспощадно: зачем уничтожают Охтинский мыс?

В Петербурге более десяти лет разворачивается борьба вокруг Охтинского мыса. На территории, по которой еще в древности проходили торговые пути, археологи обнаружили фортификации разных веков — памятники, значимые не только для истории Северной столицы, России, но и Северной Европы. Компания «Газпром Нефть», купившая участок до археологических раскопок, не подозревала о сохранности сооружений, а теперь пытается доказать властям и обществу, что остатки крепостей не имеют особого значения. Сперва здесь планировался небоскреб «Охта-центр», сегодня же за основу принят проект деловой зоны с бизнес-центрами.

Градозащитники пишут письма президенту, профильным ведомствам, создают резонанс в СМИ и судятся с собственником, но из противостояния победителем пока не выходит никто. Тем временем разворачиваются споры, создавать ли на мысе небольшой археологический музей в окружении бизнес-центров или организовать полноценную зеленую зону, в которой крепостные стены будут соседствовать с местными природными красотами.

Подробнее об истории противостояния и ценности найденных фортификаций корреспонденту «Росбалта» рассказала археолог Тамара Жеглова.

— Давайте напомним нашим читателям, чем так примечателен Охтинский мыс. Если верить официальным заявлениям, то получается такая картина: какие-то рвы — пустяк.

— Охтинский мыс — уникальное место. В древности здесь проходили торговые пути, и поскольку возвышенность в устье Охты не заливалась при наводнениях, она служила перевалочным пунктом. Земля принадлежала Новгородской республике, затем — Московскому государству. На территорию не раз покушались: все-таки Нева являлась очень важной коммуникацией. Так, в 1300 году шведы пришли и основали крепость Ландскрона, но территорию удалось вернуть через год благодаря Андрею Городецкому, сыну Александра Невского.

Затем здесь возникло русское поселение Невское Устье, просуществовавшее до начала XVII века. В период Смуты земля отошла шведам, которые построили крепость Ниеншанц и город Ниен. В 1703 году Петр I осадил и взял сооружение, и с этого момента начинается история Петербурга.

— Вы упомянули несколько крепостей. Их остатки мы и видим сегодня?

— Да, сначала действовало небольшое городище, укрепление времен Александра Невского, затем Ландскрона, а потом — Ниеншанц. Каждая следующая крепость была по площади больше предыдущей. Получилась такая «матрешка» — в центре городище, его опоясывают четырехугольные рвы Ландскроны, и все это вписано в пятиугольные фортификации Ниеншанца.

При Петре I здесь разместили питомник с растениями для садов и парков Петербурга, а в XIX веке — верфь, на которой в числе прочих строили шлюпы, участвовавшие в открытии Антарктиды. В советское время действовал «Петрозавод», который продолжил выпускать небольшие судна. Тральщики, построенные здесь, помогли городу выстоять в дни блокады. Мыс застроили промышленной архитектурой, никто не думал, что какие-либо исторические сооружения могли сохраниться…

— Пока мыс не выкупил «Газпром»…

— Охтинский мыс признали археологическим памятником еще в 2001 году, в таких случаях любому строительству, которое и планировал «Газпром», предшествуют археологические исследования. Тогда-то под землей и обнаружили остатки нескольких крепостей — в хорошем состоянии! Некоторые сооружения прослеживаются до четырех метров высоты, а рвы Ландскроны тянутся на сотни метров! По закону они считаются недвижимым объектом фортификации и при правильном подходе должны музеефицироваться.

— Представляю, какой это неприятный сюрприз для корпорации.

— Конечно, купили кусок в центре города, а потом выясняется, что он с большим обременением. Раскопки закончились в 2010 году. Последующая история — это попытки «Газпрома» доказать, что охраняемых объектов здесь не так много, а строить новые — можно. Мы вели многолетнюю войну, и независимые эксперты выступали на стороне градозащитников.

— Насколько я знаю, провели несколько экспертиз, но их по не слишком понятным причинам отклонили официальные ведомства, верно?

— Привлеченные археологи высказывались единодушно: рвы, валы, остатки крепости нуждаются в охраняемом статусе. Это неудивительно. У Ландскроны сохранилось основание деревянной башни 1300 года! Отличный объект для музеефикации.

Судьбу экспертиз можно проследить по примеру одной из них, проведенной Всероссийским обществом по охране памятников истории и культуры в 2014 году. Специалисты пришли к выводу об охраняемом статусе объектов, направили документ в Министерство культуры. Он лежал там три года, приходили формальные отписки, что-то не так было оформлено. А за три года экспертиза теряет актуальность.

В результате в 2018 году «Газпром» инициировал новое исследование. Привлекли археолога Айрата Ситдикова, который и сыграл на руку корпорации. Документ приняли сразу.

— К экспертизе постоянно высказываются нарекания. Что с ней не так?

— Под охрану подпадают два вида объектов: недвижимые архитектурные сооружения, например, фортификации, а также культурный слой, который образуется в результате жизнедеятельности человека. Так вот, остатки сооружений должны охраняться на месте, они неприкосновенны, а культурный слой защищается законом до поры, пока все не раскопают и не скажут: «Объект исследован». Дальше можно застраивать территорию.

Ситдиков для приличия отдал под охрану маленький кусочек одного из бастионов Ниеншанца и часть культурного слоя — 15-20%. Рвы, валы, башня Ландскроны, то есть все то, что можно музеефицировать, осталось без внимания. В итоге для защиты памятников Охтинского мыса экспертиза не имеет никакого смысла — культурный слой исследуют и будут спокойно застраивать территорию.

— Почему Ситдиков на это решился?

— Можно только догадываться, что им двигало. Он, будучи ранее человеком с приличной репутацией, поставил себя в крайне неловкое положение. По-видимому, не ожидал, что в Петербурге экспертиза получит такую огласку. В городе пока еще сильна общественность, хотя нас и утрамбовали в последние годы.

Знаете, в экспертизе Ситдикова есть такой момент. В описательной части археолог упоминает башню Ландскроны, ее хорошее состояние, отдельные фортификационные сооружения. Но в заключении экспертизы этих памятников в объектах охраны нет.

— В начале 2021 года Путин взялся за судьбу Охтинского мыса и поручил подготовить предложения по созданию музея-заповедника до 1 мая. Уже начало июля. Как обстоят дела?

— Получилась трагикомическая ситуация. Понимая, что «Газпром» готовится к застройке, мы в декабре 2020 года стали создавать резонанс вокруг мыса, писать статьи, письма, публично выступать. В итоге на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека координатор «Архнадзора» Константин Михайлов обратился к президенту по поводу мыса. Путин сказал, что бизнес-центров в стране и так много, а археологических музеев-заповедников — нет.

Вскоре вышло то самое распоряжение о подготовке предложений. Ответственными назначены Министерство культуры, губернатор Петербурга и глава «Газпрома». Мы все вздрогнули. С одной стороны, кто, как не они, должны решить вопрос? А с другой, мы понимаем, как все работает.

В администрации города выступили за археологический музей, позднее все свелось к идее выставочного пространства в бизнес-центре. Да, мы согласны, Северной столице они нужны, но изначально речь шла о музее-заповеднике на мысе, а выставочные залы могут быть где угодно.

— А в чем разница?

— Музей — помещение, где выставлены экспонаты, а сейчас к музеям относят еще и инсталляции, макеты, все что угодно. Нас же интересуют подлинные вещи. Музей-заповедник — демонстрация крепостей в их натуральной среде, в ландшафте. Предложения городской власти — подмена понятий. Они уничтожат подлинные объекты!

Мы отправили коллективное письмо президенту, собрав шесть тысяч подписей, обратились в городские ведомства, пытались записаться к Пиотровскому-младшему на прием, но в ответ получали формальные отписки.

В июне ситуация сдвинулась с мертвой точки. По-видимому, сыграл роль резонанс: за нас вступились коллеги из других городов, депутаты. Министерство культуры провело совещание с участием Петра Сорокина, который руководил раскопками на Охтинскому мысе. Это хороший знак. Впрочем, профильный комитет КГИОП и «Газпром» продолжали настаивать на своем.

В итоге сроки передвинули — готовить новые предложения планируют до декабря. По-видимому, сейчас тему решили притормозить, потому что скоро начнутся выборы. Наша же задача — поддерживать внимание к этой теме и бороться дальше.

— Насколько я знаю, параллельно разворачивается новая судебная тяжба. Как обстоят дела?

— Археологи подали коллективный иск, чтобы Ландскрону включили в список охраняемых объектов. Это беспрецедентное дело, участвует более двадцати истцов. Сейчас суд назначил экспертизу.

— Есть основания доверять новым экспертам? Казус Ситдикова не внушает оптимизма.

— Привлечены три археолога: два из Петербурга, один из Пскова. Мы надеемся, что все пройдет хорошо. Эксперты не были замечены в каких-то пристрастиях, уважаемые люди.

— В разговоре с вами у меня возникло ощущение, что дело обстоит достаточно просто: есть конкретные исторические памятники, которые важно сохранить, и это подтверждают ведущие археологи. Почему ваши оппоненты этого не понимают? Чего здесь больше: халатности или умысла?

— Умысла. Виноваты деньги и амбиции. Все-таки речь идет о большой территории в центре города, красивом месте на берегу, рядом со Смольным собором. Но речь не идет о том, чтобы отбирать землю у «Газпрома»! Ведь и хороший музей-заповедник может приносить большие деньги.

Как долго в сегодняшнем меняющемся мире нужны будут эти бесконечные офисные пространства? Два здания бизнес-центра, а между ними зеленая лужайка. Зачем это горожанам?

— Если все завершится благополучно, то в городе появится новое пространство, в котором мы, петербуржцы и гости города, сможем отдохнуть и полюбоваться стенами крепостей, узнать больше об истории. Я все правильно понимаю?

— Конечно. Пушкинские горы, Куликово поле… Очень много примеров музеев-заповедников! Мы боремся за спасение и музеефикацию памятников нашей истории, но это также и новое публичное пространство, зеленая зона в центре города, которых сейчас очень мало. Красивое пейзажное место обязательно привлечет не только горожан, но и туристов, и сыграет большую роль в развитии Петербурга.

Беседовал Никита Строгов