Наследие Corona: заставит ли пандемия осваивать новые профессии?

Результаты ЕГЭ озвучены, общегородской выпускной под Алыми парусами отгремел; самое время поговорить об образовательных перспективах тех, кто, вероятно, надеялся больше не столкнуться в своей жизни с учебой. То есть о взрослых и профессионально состоявшихся людях. Эксперты пророчат, что коронакризис грозит им переквалификацией или как минимум необходимостью постоянно «апгрейдить» свои навыки.

Тренд на life long learning — обучение длинною в жизнь — возник не вчера. Он подразумевает необходимость в режиме реального времени приводить свои профессиональные навыки в соответствие с требованиями дня. Пандемия может сделать этот тренд всеохватным. И не только его.

Аналитики поясняют: «образование для взрослых» становится востребованным в ответ на (что логично)изменение рынка труда.

«Работодатели из-за демографической ямы 90-х и серьезной убыли рабочего населения в 2020 году вынуждены повысить возрастную планку для кандидатов и рассматривать чаще и больше резюме соискателей старшей группы, а именно 45+ и старше. Это подтверждают и данные Росстата: доли возрастных групп 20–24 и 25–29 лет в структуре занятого населения РФ неуклонно сокращаются последние 4 года», — говорит представитель HeadHunter Северо-Запад Мария Бузунова, он превращается в рынок «зрелого соискателя». .

Примерьте синий воротничок

Какая социальная группа востребована — той и и придется учиться. Вопрос — чему именно, с учетом эскалации кризиса. Если проблемы выльются в относительно ощутимую безработицу, переквалифицироваться, вполне возможно, придется в столяров и маляров. Что, по мнению некоторых экспертов, давно напрашивалось — мол, нам не требуется столько «белых воротничков», пора возвращаться «к станку». А тут, благодаря пандемии и закрытию границ, еще и мигрантские места освободились.

Как поясняет Мария Бузунова, вопрос переобучения соискателей, которые по тем или иным причинам потеряли работу в пандемийный год, актуален и сейчас. А увеличение числа специалистов, имеющих компетенции в сфере рабочих профессий, могло бы не только закрыть большую и постоянно растущую потребность компаний в рабочей силе, но и решить отчасти проблему безработицы.

«Однако люди не очень склонны переобучаться, и у компаний спрос на переобучение очень низкий», добавляет она. Так что для соискателей рабочие специальности — в числе антилидеров.

Эксперт ссылается на результаты собственного опроса НН, по итогам которого выяснилось: каждый пятый опрошенный не готов сменить свою текущую профессию на квалифицированную рабочую специальность. 27% — готовы, но только в случае крайней необходимости (потеря работы, кризис и т. п.). По 16% набрали варианты ответов «в случае бесплатного обучения» и «в случае гарантированного трудоустройства». Еще 6% уже имеют рабочую специальность, но по ней не работают, и лишь 5% готовы получить ее в любом случае.

«Мы видим интересную тенденцию: компании и работодатели испытывают большой спрос на рабочих и готовы повышать им зарплату (с начала года для рабочих профессий средняя зарплата выросла на 5 000 — 7 000 рублей). Но соискатели пока не хотят активно начинать переобучение», — говорит Мария Бузунова. Причины — отсутствие уверенности в трудоустройстве и убежденность в непрестижности «работы руками».

КСТАТИ
Представление о «непрестижности» рабочих специальностей и, наоборот, уверенность в том, что высшее образование гарантирует включение в «высший слой» — столпы российского общественного мнения, отстающие, однако, от реалий рынка. По данным НН Северо-Запад, за прошлый год требования к высшему образованию были указаны лишь в 30% вакансий в целом по стране, а в Петербурге — и вовсе лишь в 12% объявлений о найме. Каждый третий обладатель вузовской корочки в стране работает не по диплому.
Твердое убеждение всех опрошенных «Росбалт» экспертов таково: работодатели все меньше смотрят на формальное наличие высшего образования, и все больше — на реальный опыт, развитость soft и digital skills. Если, конечно, речь не о медиках и юристах.

Даже если судьба и последствия пандемии не заставят петербуржцев массово вступать в ряды «рабочего класса», многим, похоже, все равно придется поменять профиль, а потому — пройти обучение. Во-первых, по мнению экспертов, буквально в ближайшую пятилетку перечень профессий изменится настолько, что некоторые специальности просто почат в бозе, другие — возникнут из небытия, а третьи радикально трансформируются. Цифровизуются, например. Во-вторых, «изменения карьерных траекторий каждые 5-7 лет и кардинальная смена профессий станет нормой на рынке труда».

Вот тут-то как раз могут пригодиться классические вузы — в качестве базы для развития новых, так называемых «коротких» программ обучения, разнообразных школ и курсов, как для повышения квалификации, так и для принципиальной смены профориентации. Каковы при этом перспективы «фундаментального второго высшего» — сказать сложно.

КСТАТИ
Дополнительное профессиональное образование для взрослых является платным (за исключением редких программ государственной службы занятости для определенных категорий граждан). Финансировать обучение могут как сами учащиеся, так и их работодатели («корпоративные программы»). По данным аналитиков, доля «корпоратива» в последние годы неизменно растет.
Главными конкурентами вузов в этой нише выступают специализированные организации ДПО, включая корпоративные университеты крупных компаний. По данным Сколтеха, по состоянию на канун пандемии их число удвоилось.

Смена ориентации. Профессионально

«Образование перестает быть ограничено формальными рамками десяти лет в школе, трех лет в колледже и пяти лет в вузе. Стираются границы между основным образованием и дополнительным, потому что сейчас не очень понятно, что есть основное, что есть дополнительное, а что —дополнительное к дополнительному, — уверена заместитель генерального директора АНО „Агентство развития профессионального мастерства (Ворлдскиллс Россия)“ по исследованиям, разработкам и развитию образовательных организаций, член совета директоров WorldSkills International Екатерина Лошкарева. — Чтобы в мире, где все быстро меняется, оставаться актуальным в профессиональном плане, человек должен постоянно учиться, постоянно осваивать новое. И в этом плане —необязательно только в рамках своей узкой сферы».

Запрос на массовую переквалификацию уже существует.

«Все большее количество взрослых людей четко осознают, что могут и хотят изменить карьерную траекторию путем прохождения программ дополнительного профессионального образования, — отметили эксперты образовательной платформы Skillbox в беседе с корреспондентом „Росбалт“. — Если раньше казалось, что смена социального статуса и повышение уровня дохода зависят исключительно от предпринимательских способностей, выслуги лет и более внешних причин, то сегодня люди отчетливо понимают, что такие изменения напрямую коррелируют с уровнем профессионального образования. Это и создает тенденцию к массовой переквалификации».

Декан факультета дополнительного профессионального образования СЗИУ РАНХиГС Лариса Каранатова говорит: «Уже очень много примеров по стране, когда выбираются программы не в рамках одной профессии. Конечно, программы повышения квалификации для этого не предназначены, поскольку они слишком короткие и нацелены на получение новых компетенций в рамках уже имеющейся квалификации, а вот более длительные программы профессиональной переподготовки и программы профессионального обучения такую возможность предоставляют. Думаю, что со временем таких примеров будет больше».

Леонид Васильев, директор дирекции программ дополнительного профессионального образования Высшей школы менеджмента (ВШМ) СПбГУ, согласен с тем, что относительно массовая переквалификация может разразиться в ближайшее время. Однако, с его точки зрения, пока что это относится к разряду допущений.

«Мы такого массового запроса еще не наблюдаем. Зато есть запрос на актуализацию имеющихся знаний. Интересно, что его демонстрирует в основном аудитория в возрасте 30 — 45 лет, которая, в свою очередь, довольно четко делится — с точки зрения своих мотивов — на две категории. Люди 30-35 лет чаще приходят на программы MBA (Master of Business Administration, „Мастер делового администрирования“) с конкретными профессиональными целями: реализовать проект или „интенсифицировать“ карьеру. Цели учащихся в возрасте 40+ носят не столь прикладной характер — они имеют потребность в систематизации собственных знаний, буквально переосмыслении себя. Как правило, они выбирают программы EMBA (Exexutive MBA)», — подчеркивает он.

По мнению Леонида Васильева, стандартные программы второго высшего образования эти потребности удовлетворить не могут. Отсюда — рост популярности курсов, дающих сертификаты, а не дипломы.

Приходится признать, что краткосрочные программы оказались еще и более «выживаемыми» в период пандемии — просто потому, что их проще перевести в онлайн-формат. Эпоха карантинов ознаменовалась бумом сетевого образования.

Оффлайн как эксклюзив

Если школьное и вообще детское образование конвертируются в онлайн-формат с трудом, то «образование для взрослых» — пожалуйста. Его чаще всего получают по собственной инициативе, проходят на самодисциплине, учащиеся, если они работают, заинтересованы сэкономить время на дороге «до класса». По некоторым прогнозам, рост мирового рынка онлайн-образования составит в ближайшей перспективе 20-30% в год, а в России и вовсе ждут роста в 2-4 раза за ближайшую пятилетку.

КСТАТИ
Во время карантина весь рынок ДПО в России успел «просесть» за счет очного компонента. Его объем в 2020 году упал на 13%, если считать в «учебном времени» — по данным аналитиков BusinesStat, он составил 636 млн академических часов против 731 млн в 2019-м. Ситуация выровнялась за счет оперативного ухода в онлайн и «короткие продукты». Конкретно этот сегмент показал, по данным аналитиков «Эксперт», рост в 140%.

«Пандемия стала импульсом для развития цифрового образования… Несмотря на то, что не все взрослые слушатели изначально обладали цифровыми навыками, приступив к учебе в режиме онлайн, они наряду с основной программой обучения освоили еще и технологии работы на различных цифровых образовательных платформах, научились работать и взаимодействовать в онлайн командах, работать с применением виртуальных досок», — говорит Лариса Карантова.

Есть, однако, нюансы.

«Перевести в онлайн лекции и семинары не сложно и это мало что поменяет в образовательном процессе. Но на текущий момент система прокторинга (контроля за дистанционным испытанием — Росбалт) не столь совершенна. Более того, стоит вопрос о возможности эффективного прокторинга в принципе. Если аттестации, сдача экзаменов и диплома останутся в онлайне, то весь остальной процесс также сможет там проходить», — говорит Алексей Половинкин, генеральный директор ООО «Цифровое образование», управляющий партнер онлайн-школы «Фоксфорд».

Тем не менее, как отмечают в Skillbox, индустрия EdTech — благодаря логике собственного развития, а не только коронакризису — начинает выходить за пределы дополнительного профессионального образования и затрагивает сферу высшего образования. Получение высшего образования в полностью дистанционном формате в России уже возможно, программы онлайн-бакалавриатов существуют в разных вузах… Такие бакалавриаты, как правило, относят к смешанному формату, но на самом деле они полностью дистанционны.

А это значит, что онлайн, так или иначе, может стать стандартом и для «первого высшего». Как напоминает Лариса Каранатова, с правовой точки зрения это возможно.

«Сейчас ряд профессий подразумевает удаленную работу. Почему бы еще на стадии обучения не начать вырабатывать навык работы из дома? Это привьет студенту культуру планирования, дисциплину. Дистанционное обучение может даже оказаться плюсом, ведь работодатель будет знать, что этот соискатель умеет организовывать свое время и рабочие процессы. Безусловно, если его знания и компетенции подтверждены должным образом», — добавляет Алексей Половинкин.

От 140 до 220 млрд рублей оценивают объем рынка дополнительного профессионального образования в России аналитики издания «Эксперт»

Вместе с тем, некоторые эксперты отмечают эмоциональное отторжение идеи тотального дистанта учащимися «осознанного возраста». Ведь удобство и экономия времени — мотивы не единственные.

«Мы видим, как растет ценность очного обучения на фоне бурного роста рынка онлайн-образования. Она растет критично, до такой степени, что топовые руководители компаний готовы платить больше — лишь бы оффлайн. Это даже стало элементом мотивации — люди принимают решение учиться, если есть возможность делать это очно, — делится наблюдениями Леонид Васильев. — Это как с ростом популярности деревянного домостроения среди обитателей мегаполиса. Оффлайн образование воспринимается, как экологический продукт», — говорит он.

Отметим, что, говоря об «учебе для старшего возраста», аналитики рассуждают о людях с высоким базовым уровнем образования. Речь всегда идет об их судьбе: вынужденном формальном понижении, движении «вбок» — в смежные специальности, либо о повышении уровня.

Ни одного прогноза о возможности некого цивилизационного скачка, благодаря которому граждане, такой базой не обладающие — выпускники колледжей, например — массово повысили бы свой средний уровень, корреспондент «Росбалт» не слышал.

Наталья Гладышева