«Культура уже сильно пострадала, и тенденция продолжится»

В Большом зале Санкт-Петербургской государственной филармонии имени Шостаковича (Михайловская, 2) 19 мая состоится сольный концерт народного артиста России, художественного руководителя «Петербург-концерта» и главного дирижера Симфонического оркестра Санкт-Петербурга Сергея Стадлера. В программе вечера — концерт для скрипки с оркестром Бетховена, ««Из Экклезиаста» Брамса, «Кол Нидрей» Бруха.

Главное открытие — мировая премьера посвященного Стадлеру концерта для скрипки с оркестром композитора Юрия Шерлинга, который назвал свое творение «философской притчей сегодняшнего мира».

О художественных особенностях концерта Юрия Шерлинга, судьбе скрипача и надеждах на просветление после вынужденного культурного простоя в интервью корреспонденту «Росбалта» рассказал Сергей Стадлер.

— Сергей Валентинович, почему предстоящий концерт в Большом зале Филармонии — это большое событие?

— 19 мая состоится мировая премьера концерта для скрипки с оркестром Юрия Шерлинга, замечательного, маститого композитора. В таком жанре как концерт новые произведения появляются очень редко, впрочем, и не только в нем — это вообще касается всех хороших современных музыкальных произведений.

Поэтому событие так важно и для Петербурга, и для России, да и для мира. Мне очень приятно, что концерт состоится в Филармонии. Моя жизнь связана с этим залом, и я считаю его одним из лучших в мире — и по внешнему виду, и по звучанию, и по значимости. Мы очень ждем премьеры. Концерт написан специально для меня — это сольная программа с оркестром. Также прозвучат произведения Бетховена и несколько романсов.

— А в чем художественные особенности сочинения Юрия Шерлинга?

— Сочинение написано со всем мастерством, с использованием всех возможностей скрипки, что встречается не очень часто. Стиль можно назвать конструктивистским: произведение состоит из трех частей: бурлеск, ноктюрн и токката. Программа идет без дирижера, что создает некоторые трудности. Но мы довольно часто играем в таком формате и подобное ансамблевое исполнение, как мне кажется, будет еще более интересным. Это концерт в старом значении, когда и солист, и оркестр находятся на очень высоких творческих позициях.

— В чем заключается уникальность скрипки по сравнению с другими инструментами?

— В скрипке присутствует очень большой элемент виртуозности, яркости в представлении музыкального материала, возможности для исполнителя раскрыться. Эти элементы очень ценятся в скрипичном искусстве, и выдающиеся мировые скрипачи всегда были и остаются виртуозами. Традиции идут еще от Вивальди, Паганини, романтических скрипачей XIX и XX веков. Крупнейшей фигурой в российской скрипичной музыке был Давид Ойстрах.

Россия вообще традиционно была скрипичной державой, поэтому появление нового и очень серьезного сочинения я бы назвал значительным и прекрасным событием.

— А с чего начинался Ваш собственный творческий путь? Вы выбрали свое призвание или оно выбрало Вас?

— Я родился в музыкальной семье. А выбор инструмента вообще всегда остается за родителями, так как серьезные занятия нужно начинать в пять лет. В это время маленький человек еще ничего не может выбрать.

Но судя по моей дальнейшей жизни, решение моих родителей оказалось удачным — я всегда любил музыку, не хотел заниматься чем-либо другим, и это продолжается уже пятьдесят четыре года. Мой путь был вполне традиционным: школа, консерватория, международные конкурсы. Сейчас их роль стала немного более скромной, но в те времена завоевать золотую медаль на конкурсе Чайковского для скрипача было все равно что победить на Олимпийских играх.

Я продолжаю считать, что путь на большую сцену через международные конкурсы — это самый честный путь.

— Что Вы можете сказать о новом поколении скрипачей и будущем этой школы?

— Сейчас много людей играет на скрипке по всему миру, она не теряет популярности. Мне самому очень повезло с учителями: это была большая скрипичная школа. Я застал таких выдающихся музыкантов, как Давид Ойстрах, Леонид Коган, Михаил Вайман. Преемственность поколений не нарушается: я возглавляю образовательную программу скрипичного исполнения в Санкт-Петербургском университете и могу сказать, что будущее у этого жанра несомненно есть.

— Несомненно, катаклизмы прошлого года тяжело отразились на концертной деятельности и на культурной жизни Северной столицы в целом…

— В Петербурге это влияние, возможно, проявилось даже в меньшей степени, чем во многих других местах: мы уже давно играем концерты и спектакли в Эрмитажном театре, а вот Метрополитен-Опера в Нью-Йорке, крупнейший театр, закрыт и неизвестно когда откроется — может быть, в сентябре.

Так что по культуре во всем мире нанесен огромный удар. Ей нужна защита и большая помощь во все времена, а уж в эпоху таких катаклизмов вообще трудно смотреть в будущее: как все будет восстанавливаться и в каком объеме.

В России обстановка немного полегче. Концерты происходят, мы ездим на гастроли в Москву, в залах довольно много зрителей. Но время очень сложное, и даже те люди, которые должны разбираться в ситуации, тоже сейчас находятся в большой растерянности.

Культура уже сильно пострадала, и тенденция продолжится. Ведь для многих людей в определенных кругах она вообще не является чем-то важным, для них это всего лишь одно из развлечений. Не могу сказать, что до пандемии все было безоблачно, но она многократно усугубила все имеющиеся проблемы.

— Говоря об изменениях, вызванных пандемией, нельзя не упомянуть онлайн-формат. Как Вы считаете, надолго ли он может заменить живое выступление или это временное, вынужденное веяние?

— Этот формат подходит скорее для разговоров и конференций, но концерт — определенный жанр, которому нужны условия: хороший зал, акустика, и люди приходят именно для того, чтобы слушать живую музыку, родившуюся в голове композитора.

То, что онлайн может заменить живое выступление, — несерьезный разговор для тех, кто на концерте никогда не был. Вообще интернет-формат существует уже давно, мы в любой момент можем найти кукую-нибудь интересующую нас запись на YouTube, и это хорошо в информативном смысле. Но как отдельный концепт искусства он существовать не может. Мы в оркестре не используем никакой лишней техники, потому что людям, любящим музыку, важен живой звук.

Беседовала Людмила Семенова