Posted 15 апреля 2021, 16:02
Published 15 апреля 2021, 16:02
Modified 30 марта, 11:54
Updated 30 марта, 11:54
«Конструктивный ответ на вредоносные действия России» — такими словами советник по национальной безопасности США Джейк Салливан прокомментировал новый пакет американских санкций, введенных 15 апреля.
Согласно указу, который подписал Джозеф Байден, из США высылаются десять российских дипломатов, а американским компаниям запрещается напрямую приобретать долговые обязательства, выпущенные Центробанком России, Минфином и Фондом национального благосостояния России. Ограничительные меры вводятся в отношении 16 организаций и 16 физических лиц, которые, как считают в Вашингтоне, оказывают поддержку киберпрограмме российских спецслужб, причастны к присоединению Крыма, вмешательству в американские выборы в 2020 году, и «другим актам дезинформации».
«Некоторые тешили себя иллюзиями, надеясь, что санкции против российского госдолга введены не будут. Они действительно анонсировались Конгрессом США не первый, второй и даже не третий раз, но администрация уклонялась от них. И вот мы видим, что Байден даже после разговора с Путиным все-таки подписывает указ о санкциях.
Но есть и «хорошие новости», на которые российский фондовый рынок отреагировал активным ростом, а рубль слегка укрепился от тех минимальных значений, которые демонстрировал утром. Санкции введены только на первичные размещения — то есть американским компаниям запрещено покупать российские долговые ценные бумаги, которые размещаются Минфином на аукционах. Речь идет об облигациях федерального займа — их теперь нельзя покупать на новых размещениях.
Однако, слава Богу, санкции не введены на покупку на вторичном рынке, что было бы гораздо опаснее для российского бюджета и правительства. Такие меры принудили бы зарубежных держателей российских ценных бумаг скидывать их, и это привело бы к обвалу рынка госдолга. В чем опасность? Минфин в последнее время взял четкий курс на рост заимствований, и в будущем в этом плане появились бы большие проблемы. Они бы стали намного дороже, и, скорее всего, пришлось бы влезать в «кубышку» — Фонд национального благосостояния.
Полагаю, если не произойдет вооруженного конфликта на границе с Украиной или другого обострения обстановки, повода вводить более жесткие санкции не будет. Однако следующий этап уже анонсированных санкций, который связан с нарушением правил обращения с химоружием и ситуацией с Навальным, ждет нас буквально через пару месяцев. Коснутся ли они снова госдолга, сказать трудно. Скорее всего, они будут направлены против конкретных лиц».
«Мы выпускаем облигации федерального займа, которые покупают на фондовом рынке — как внутренние, так и внешние инвесторы. Еще недавно, год назад, на заграничных игроков приходилось 35% доли. За год цифра сократилась до 20% — не такая серьезная величина. Более кризисной была бы ситуация, если бы ограничения распространили на владение всеми облигациями, в том числе ранее купленными.
И все же новые запреты — не сахар. Рубль подешевел не просто так. Введенные санкции — удар по репутации и доверию России. Это важные экономические понятия. Приведу пример: когда вы приходите в банк, сотрудники интересуются биографией, предыдущими сделками. То же самое — здесь. Сегодня мы видим ограничения против госдолга, а завтра придумают что-нибудь еще. В итоге формируется мнение, что лучше избегать инвестиций в Россию.
Кстати, вопрос, зачем мы заимствуем. У США колоссальный дефицит бюджета — им это нужно. А у нас, как правило, профицит, за исключением последнего года пандемии. Представьте себе, в вашей семье доходы больше, чем расходы, а вы берете в долг. Зачем? У меня есть подозрение, что облигации — косвенная форма финансирования структур, близких к власти».
«В последнее время вокруг российско-американских отношений мы слышали крайне противоречивые сигналы, напоминающее то самое «хождение и жевание жвачки», про которое говорил Байден. Его телефонный разговор с Путиным называли конструктивным, а о назначении нового начальника российского отдела в Совете по нацбезопасности США говорили, что он серьезный и уважаемый специалист, и не вызывает раздражения у партнеров из РФ.
И вот — санкции. Они свидетельствуют, во-первых, о том, что Байден, наконец, сформировал внешнеполитическую команду. А во-вторых — что он более или менее определился с теми целями, которые будет преследовать в отношении России, и с теми ресурсами, которые будут использоваться. Санкции достаточно жесткие, особенно в отношении госдолга. В то же время радует, что они не провоцируют военную эскалацию — мера против суверенного долга не предполагает военный ответ, и нацелена на нанесение серьезного экономического ущерба.
Возможно, цель новых санкций — поставить Москву в неудобную позицию, когда она уже согласилась на участие в международном саммите. Теперь формирование задач повестки останется прерогативой Вашингтона, а Москва будет вынуждена согласиться с этим».
«Санкции против компаний и отдельных лиц — история известная и пока не сильно затрагивающая рынок. Все-таки ограничения не направлены против корпораций, составляющих костяк нашей экономики. Более интересны другие рестрикции. Крупнейшие финансовые институции США не смогут участвовать в первичном размещении госдолга. Но ценные бумаги можно приобрести на вторичном рынке — это не запрещено!
В результате мы видим настолько символический шаг, насколько можно было себе представить. Ожидались гораздо более серьезные меры — потому рубль и прыгал днем. Как видите, от SWIFT нас не отключили, США не слишком хотят играть против интересов игроков своей же финансовой системы. А российские ценные бумаги остаются достаточно привлекательными: неплохая доходность, нормальная макроэкономическая ситуация, низкий уровень долга.
Должны произойти совсем катастрофические события, чтобы Штаты решились ввести серьезные санкции против наших активов, которые есть в распоряжении финансовых институтов Америки. Думаю, рубль скоро укрепится, а принятые сегодня меры — символический сигнал: «Не вмешивайтесь в наши выборы, поосторожнее с Украиной», не более».
«Комментировать отдельные политические новости становится, с одной стороны, все более увлекательным, с другой — абсолютно бесполезным занятием. Каждый день появляются противоположные по знаку вводные, происхождение которых все менее прозрачно: то ли это отражение объективных политических и экономических трендов, то ли результат деятельности государственной бюрократии, то ли реализация политического курса Байдена и Путина, то ли отражение их личных комплексов и человеческих, абсолютно иррациональных эмоций.
С определенностью можно сказать только одно: когда у пациента хаотически скачут давление, пульс и температура, это может говорить о чем угодно, только не о его крепком здоровье. В политике — то же самое: растущая неопределенность в международных отношениях — это признак их системного кризиса.
Интереснее всего то, что и в США, и в РФ предпосылки для такого кризиса очень похожи: и Путина, и Байдена невозможно назвать молодыми, прогрессивными политиками, готовыми адекватно ответить на новые вызовы, все более остро встающими перед народами этих двух стран. Они — прошлое. И, видимо, пока хотя бы кто-то из них двоих (а лучше — оба) не уйдет, заметно проще отношения между РФ и США не станут».
Анжела Новосельцева, Никита Строгов