«Мы догадывались, что будет страшно, но не понимали — насколько»

Чиновники уверяют, что Россия выходит на плато по числу зараженных COVID-19, однако статистика пока не внушает оптимизма. Число зараженных растет, и все новые медицинские учреждения перепрофилируют под прием больных коронавирусом.

О том, как проходит подготовка медиков, что изменилось в их жизни и почему не все справляются с нагрузкой, в интервью корреспонденту «Росбалта» рассказала главный врач городской больницы № 20 в Петербурге Татьяна Суровцева.

— Татьяна Викторовна, вы ожидали, что больницу придется перепрофилировать под пациентов с COVID-19?

— Мы догадывались, что будет страшно, но не понимали — настолько. Когда смотришь новости по телевизору или читаешь медицинские журналы, кажется, что все это далеко. Но, к сожалению, пандемия не обошла нас стороной. Соответственно, пришлось перестраиваться.

Хирурги, терапевты, гинекологи — все стали инфекционистами. Сдали зачеты, изучили стандарты лечения. Десять дней «репетировали»: отрабатывали входы, выходы в больницу, «чистые» и «грязные» зоны, правила работы со средствами индивидуальной защиты. К 15 апреля что-то уже было готово, и мы перепрофилировались.

— Говорят, под «коронавирусных» больных перепрофилируют и поликлинику № 42. Это правда?

— Да. Понимаете, пандемия развивается лавинообразно: то пик, то спад. Городу нужны новые стационары. Наша поликлиника на улице Ленсовета сейчас перестраивается.

В здании огромные широкие коридоры, что хорошо для инфекционной больницы. Палаты одноместные и двухместные, это спасет от излишних контактов с другими пациентами. В каждом помещении будут туалет и душ. Предусмотрены отдельные небольшие кабинеты и шлюзы. Сдача планируется 15 мая, и мы к этому готовимся.

— Звучит обнадеживающе. Но справитесь ли вы с нагрузкой? И хватит ли в городе мест для всех больных?

Пока в нашей больнице заполнены 362 койки, в поликлинике будет еще 250. На мой взгляд, уже неплохо, значимая помощь городу. Особенно, если учесть что к нам привозят тех, у кого болезнь развивается по негативному сценарию — средней и тяжелой степени,

— Как лечат пациентов?

— В документах Минздрава содержатся общие схемы и рекомендации. Но вы ведь знаете, бывают сопутствующие заболевания, и тогда приходится отходить от разработанных стандартов. К каждому пациенту — индивидуальный подход.

Это объясняется и непредсказуемостью болезни. Бывает, мы видим, что состояние пациента стабилизируется, а через два дня получаем новый всплеск. В любую минуту может произойти все что угодно.

— В том числе летальный исход…

— Да, в нашей больнице умерли уже пять человек, включая молодых. У некоторых были сопутствующие заболевания, например рак четвертой стадии с метастазами или тяжелейший гепатит C. Но умерла и пациентка, которая ничем побочным не страдала и, казалось, шла на улучшение.

— Сейчас больше всего рискуют медики. Как они защищены?

— В первую очередь средства индивидуальной защиты: специальные костюмы, шапочки, капюшоны, маски, очки, три пары перчаток, бахилы. После выхода из «грязной» зоны предусмотрена целая процедура с переодеванием, приемом душа.

Мы озабочены профилактическими мерами. По этому поводу действуют рекомендации Минздрава: прием некоторых препаратов, упреждающих болезнь. Также витаминотерапия, например фрукты. Наши спонсоры, от продуктовых сетей до ресторанов, регулярно снабжают больницу едой.

— Вы упомянули разделение на «чистую» и «грязную» зоны. Предпринимаются ли еще какие-то меры?

— Конечно, шлюзы, отдельные входы. Создать мини-боксы. Все по стандартам.

— Врачи не жалуются на нехватку средств индивидуальной защиты?

— Сейчас все есть в полном объеме. Существует другая проблема. С фармбазами трудно договориться насчет поставки лекарств, например, антибиотиков разного спектра. Хотелось бы в большем объеме, но пока выживаем. Написали заявки в комитет по здравоохранению.

— Наверное, в таких условиях тяжело работать, накапливается стресс?

— Работаем без выходных, бывает, что ссоримся. Доходит даже до психологических срывов. Кажется, что все это кошмарный сон и происходит не с нами.

Мы все живые, понимаете, но мы не выгорели, не стали жестокими. Мы такие же люди, так же сопереживаем и хотим, чтобы все было хорошо. Каждый пациент остается в нашей душе.

— Сейчас медики на передовой, и к ним — особое отношение…

— Хотелось бы… Хотя в последние годы врачей опустили ниже плинтуса. Мы не сервис по оказанию услуг, не парикмахерская и не мастерская по ремонту бытовой техники. Мы спасаем жизни. Нужно вернуться к идеологии, что врачи — это люди, от которых зависит здоровье и даже жизнь.

Нельзя забывать и о медсестрах. Я смотрю на них и восхищаюсь. Они работают надежно, самоотверженно. Да, сейчас не война, хотя иногда и создается такое впечатление. Медсестры хотят к семье, детям, но понимают, что могут заразить их, поэтому остаются ночевать в больнице. Низкий им поклон.

И это далеко не все, кого стоит благодарить. Например, мы решили обеспечить видеонаблюдение, чтобы медикам реже посещать «грязную» зону. Оборудование устанавливали специальные сотрудники, айтишники, прекрасно понимали риски. К сожалению, некоторые заразились. Они герои, на мой взгляд.

— Переболели, наверняка, и медики?

— Да, из-за того, что стационары не имеют пока боксовой системы. Мы это исправляем.

— Риски высоки. Утечки персонала нет?

— У нас уволилось 20% врачей с начала эпидемии. Я не могу сказать про них плохо. У многих маленькие дети, пожилые родители из группы риска. Каждый принимает решение сам.

Может быть, и хорошо, что они ушли. Это честно: пришли, объяснили и уволились. А ведь есть и такие, что взяли справки — якобы заболели и сидят дома.

— Вы находитесь в эпицентре проблемы и видите, знаете больше нас. Какие-то ожидания, прогнозы?

— Пандемия не может длиться вечно, есть определенный порог. Думаю, что к концу июня ситуация пойдет на спад.

Сейчас самое важное: никаких встреч, массовых мероприятий, меньше социальных контактов. Я призываю всех оставаться дома, беречь себя и близких, подумать хоть немного о врачах, чтобы было кому вас лечить.

Беседовал Никита Строгов