Telegram-канал «Юрий Долгорукий»: К чему приведет отказ от закона о домашнем насилии

Например, совершенно непонятно, каким образом закон о семейно-бытовом насилии его противники умудряются противопоставить так называемой «просемейно-демографической политике». Напрашивается совсем уж некрасивый вывод: для того, чтобы женщины рожали больше детей, необходимо максимально отрезать им возможности выхода из семейно-брачного союза. Хотя логично предположить, что в семьях, где практикуется насилие (любым из супругов!) и речи быть не может о счастливом и гармоничном воспитании большого количества детей, противники закона в упор не видят этой связки, руководствуясь какой-то собственной извращенной логикой.

Но коль скоро закон о семейном насилии внезапно встал в связку с «репродуктивным долгом» женщин, не логично ли поинтересоваться мнением последних? В пользу этого закона высказалось 95% женщин — стоит ли игнорировать мнение такого большинства? Кстати, и мужчин немало — 83%, солидный показатель.

Кажется, в этой ситуации вообще нечего обсуждать. Однако противники закона заходят с другой стороны. Они моделируют противоречие, пытаясь уравнять понятие «защита от домашнего насилия» с понятием «ювенальная юстиция», говоря о неком «вмешательстве в семью», что совершенно не коррелирует с реальностью. Ирина Волынец довольно иронически отзывается о хрестоматийном примере «когда убьют, тогда и приходите», говоря о недоработках правоохранительных органов. Но возникает встречный вопрос: если правоохранительным органам уже сейчас некогда заниматься подобными кейсами, откуда у них возьмется ресурс для какого-то мифического «вмешательства в семью»? Выглядит это, уж извините, как откровенная манипуляция.

Вообще, все это кажется довольно странным, если учесть, какую роль на практике занимают женщины в жизни страны. Их участие приходится не менее чем на половину экономических и трудовых процессов, именно они наиболее активно посещают избирательные участки, их трудами воспитываются дети и «досматриваются старики». Тем удивительнее наблюдать, какое на этот стратегически важный ресурс оказывается давление. Даже будучи мужчиной и глядя на это со стороны, я могу четко сказать, что аргументы против закона о семейном насилии не находят поддержки ни у одной представительницы прекрасной половины, а вот мощные контраргументы из личного опыта может привести едва ли не каждая третья.

Чего мы, собственно, хотим этим добиться? Чтобы люди перестали вступать в официальный брак, понимая, что он выводит насилие внутри дома в «серую зону»? Интерес к институту семьи в его традиционном понимании и так стремительно тухнет, так что тут надо еще задаться вопросом, кто является «противником традиционных ценностей» — те, кто выступает за закон, или все же, кто по непонятной причине так отчаянно его боится. К слову сказать, Ирине Волынец стоит определиться с аргументацией — в одном абзаце она шельмует закон как «кальку с прозападного аналога», а в другом уже апеллирует к Европейскому суду по правам человека как юридическому мерилу. Так мы все-таки живем своим умом или нет?

И в конце концов, может, для того, чтобы семьи были крепкими и дружными, надо зайти с другой стороны? Воспитывать ценности взаимного уважения мужчин и женщин, к примеру. А еще создать условия для целостности этих семей: весьма актуально в стране, где заработать на содержание большого количества детей мужчина может будучи либо депутатом, либо вахтовиком, либо дальнобойщиком. В следующий раз хочется почитать статью Ирины Волынец именно на эту тему.

Telegram-канал «Юрий Долгорукий»