Собственно, доказательства тому уже публикуются в каналах: из чата террористов становится ясно, что есть они — и все остальные «неверные».
А радикальный исламизм всегда шире, чем его организационные формы. Да, в одном случае это может быть ИГИЛ (террористическая организация, деятельность которой в России запрещена), но в другом это могут быть последователи радикального имама из какой-нибудь локальной мечети в кавказском селе или любом другом регионе страны. Такой терроризм не внутри и не извне, он просто существует, вспышка может возникнуть везде, где есть люди соответствующих взглядов.
Некоторое время назад после заявлений московского муфтия Ильдара Аляутдинова о том, что запрет на никабы может ухудшить отношения с ближневосточными соседями, развернулась мощная общественная дискуссия. Но вчерашние события, как мне кажется, довольно ярко продемонстрировали, что заигрывания с никабом ни в каком варианте во благо не пойдут.
Россия старательно налаживает отношения с Ираном, саудитами и другими странами на Ближнем Востоке. В конфликте Израиля и Газы позиция нашей страны хоть и не артикулирована жестко, но негласно понятно, чью сторону скорее готова принять Россия. Мы вот уже второй год кропотливо и тщательно выстраиваем коммуникации с исламским миром, в первую очередь ввиду наших личных геополитических нужд.
Но дело в том, что нельзя ставить знак равенства между исламским миром и радикальными исламистами. Они-то, в отличие от обычных мусульман, никогда не «оценят» российские реверансы, а попустительство в ношении никабов ими воспринимается не как уважительный жест, а как признание факта их доминирования. Политолог Сергей Марков вчера озвучил любопытную историю о ночных мини-демонстрациях девушек в никабах, окруженных крепкими физически развитыми мужчинами. И мне крайне сложно представить это как-то вне контекста утверждения радикальными исламистами собственного господства. Все, кто пытается на этой теме спекулировать, либо сознательно лукавят, либо просто не понимают, о чем говорят.
В этой сфере нам жизненно важно наводить порядок без оглядки на мнимую боязнь «обидеть исламских партнеров». Потому что те тоже относятся к религиозным радикалам вполне однозначно. Как, кстати, и российские мусульмане, которых вчерашние боевики совсем не пощадили: среди 15 убитых в перестрелке большинство как раз мусульман. И хоть целью была атака на каноничных кяфиров, в расход без раздумий пустили и умеренных единоверцев. А мы со своим попустительством рискуем потихоньку превратить страну в хаб для мусульман-экстремистов.
Сейчас также активно обсуждается, стоит ли пытаться искать версию украинского следа в случившемся. Но по сути это вопрос вторичный. Да, отрицать этого нельзя, но это не так важно, поскольку радикализм — универсальное оружие массового поражения. Сегодня его используют условные «ципсошники» и «всушники», а десять лет спустя уже кто-то другой, кто будет в моменте в этом заинтересован. Чтобы не раздавались выстрелы, не должно быть самого автомата — вот как решается эта проблема.
Поэтому я совершенно согласен с точкой зрения о том, что нашей целью и приоритетом должно стать установление единого для всех правового порядка, в соответствии с которым любые симптомы религиозного радикализма будут поставлены вне закона. До тех пор, пока мы будем пытаться решить проблему точечно, борясь с конкретными организациями или людьми, мы не сможем ее искоренить.
Telegram-канал «Юрий Долгорукий»