Алексей Макаркин: Изменятся ли теперь отношения Ирана с Россией?

1. Задача иранского истеблишмента во главе с аятоллой Хаменеи — продемонстрировать консолидацию и в кратчайшие сроки (на избирательную кампанию отводится 50 дней) подобрать нового кандидата в президенты, не позволив реализоваться в консервативном лагере сценарию неуправляемой конкуренции, которая способна расшатать политическую систему.

2. Новый президент, как и Эбрахим Раиси, будет консерватором — реформаторы фактически исключены из электорального процесса, что наглядно проявилось на парламентских выборах. Но проблема в том, что консервативное сообщество в Иране внутренне конфликтно, и далеко не только в контексте противоречий между муллами и силовиками. Скорее, религиозные деятели и силовики формируют коалиции, причем главным арбитром остается Хаменеи.

3. Раиси был выдвинут Хаменеи не только как благочестивый консерватор, но и как борец с коррупцией, суровый прокурор — такое сочетание нравится людям из провинции (хотя и вызывает отторжение у модернистских избирателей из Тегерана). Сейчас нет времени для тщательной подготовки нового кандидата, что открывает возможности для импровизаций.

4. Первый вице-президент Мохаммад Мохбер, ставший исполняющим обязанности президента, долгое время занимался управлением активами, конфискованными у противников режима, — эта структура непосредственно подчиняется рахбару. Он занимался активами и деньгами, а не политикой, — и сами вице-президенты в Иране не избираются, а назначаются президентом, они больше похожи на вице-премьеров. Его задача — обеспечить (в сотрудничестве с КСИР) проведение избирательной кампании.

5. Вариант с продвижением на пост президента председателя меджлиса Мохаммада Багера Галибафа — реалистичный, но не единственный. И надо учесть, что Галибаф как светский политик не может претендовать на роль преемника Хаменеи в качестве рахбара — им может быть только религиозный деятель (Раиси был таковым и считался одним из наиболее вероятных кандидатов в преемники).

6. Основной вектор в российско-иранских отношениях останется прежним, так как его определяет не президент, а рахбар Хаменеи. Но президент Раиси был активным сторонником их развития, для него они входили в число личных внешнеполитических приоритетов — так что он не просто исполнял волю рахбара. Степень приоритетности отношений с Россией для следующего президента в долгосрочной перспективе пока неясна.

Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co