Резко выросла явка — с 51 до 66%. В последние годы она была стабильно низкой. Давно ушли в историю 1970-е годы, когда на первое голосование после свержения диктатуры (выборы 1975 года в Учредительное собрание) пришли 91,7% избирателей. С рутинизацией политической жизни явка плавно снижалась, но еще в 2005-м составляла 64%. А далее уровень в 60% не удавалось преодолеть в течение почти двух десятилетий, в 2019-м на выборы впервые в новейшей португальской истории пришло меньше половины избирателей (48%), в 2022-м — немногим больше (51%). И вдруг скачок.
Сейчас на выборы пришли абсентеисты, «забытые люди», для которых разница между лево- и правоцентристами была невелика. Настроенные антиэлитно, считающие, что «верхи» не обращают внимания на жизнь простых людей. Евроскептики, не любящие европейскую бюрократию и современное понимание прав человека и экологии. Противники миграции. Не желающие возврата салазаровского авторитаризма, но полагающие, что при нем было немало хорошего — порядок, более герметичное (этнически однородное — и, как следствие, психологически комфортное) и стабильное общество. Именно эти люди добавили голосов партии Chega («Хватит!»), основанной 41-летним бывшим футбольным комментатором Андре Вентурой и шедшей на выборы под лозунгом «Очистить Португалию!» Если на выборах 2019 года она получила 1,3% голосов, в 2022 году — уже 7,3%, то по итогам нынешнего голосования — 18%.
Рост популярности крайне правых перед этими выборами связан как с постоянными темами (миграция, порядок и др.), так и с двумя триггерами. Первый — общеевропейский, обусловленный последствиями пандемии. Все мейнстримные политические силы тогда поддержали локдауны. И из этого консенсуса выбились только крайне правые, привлекшие в результате на свою сторону раздраженное меньшинство — в первую очередь, малый бизнес, который зависит от ежедневного притока покупателей. А также наиболее ревностных верующих, недовольных тем, что им, возможно, в первый раз не удалось посетить пасхальную службу.
Второй триггер связан с португальской спецификой. Нынешние выборы — досрочные, вызванные отставкой левоцентристского правительства из-за коррупционного скандала, одним из главных фигурантов которого стал руководитель аппарата премьера Антониу Кошты. Если учесть, что предыдущего премьера от Социалистической партии Жозе Сократеша скоро собираются судить также по экономическому делу, то понятно, что тема честности в политике стала одной из главных при выборе избирателей. Неудивительно, что поддержка социалистов рухнула — с 41 до 28,6%. Они уже заявили, что переходят в оппозицию.
Но и правоцентристы добились немногого. Они вели кампанию под лозунгами обновления («Верьте в перемены!», «Перемены в ваших руках!»), однако образ перемен значительно лучше использовали крайне правые, чем правоцентристы, которые уже многократно были у власти. Они получили лишь 29,5% — чуть больше, чем социалисты. Причем надо учесть, что в 2022 году главная правоцентристская партия — Социал-демократическая — участвовала в выборах самостоятельно и получила 29,1%, а сейчас в рамках коалиции «Демократический альянс» вместе с Народной партией (в 2022 году набрала 1,6%).
Однако ни одна политическая сила, кроме правоцентристов, сейчас не может даже попытаться сформировать правительство, причем у них есть два варианта. Первый — «правительство меньшинства», которое сформирует «Демократический альянс», договорившись с социалистами о том, что те не будут его торпедировать. Но это будет слабый, «подвешенный» кабинет. Второй — коалиция с участием «Хватит!» Хотя перед выборами социал-демократы отвергали такой вариант, но он способен придать правительству большую устойчивость. А «Хватит!» может в этом случае оказаться в роли младшего партнера по коалиции, который по определению неспособен полностью реализовать свою программу и вызывает разочарование избирателей. Как Маттео Сальвини в Италии.
Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co