Алексей Макаркин: Чему государство хочет учить детей

Минпросвещения предлагает увеличить количество учебных часов по истории почти в полтора раза: с 340 до 476. Это следует из проекта приказа ведомства, опубликованного для общественного обсуждения. С 5-го по 8-й класс историю планируют преподавать три раза в неделю, в 9-м — два. Проект приказа предполагает, что изменения вступят в силу с 1 сентября 2025 года.

Дополнительное время на изучение истории появится благодаря изменениям в программе по обществознанию. Документом предлагается отвести на обществознание 34 часа в 9-м классе, при этом до 9-го предмет преподаваться не будет. Сейчас обществознание изучают с 6-го класса (с 6-го по 8-й класс у школьников проводится 102 урока).

В чем проблема? Понимание истории, которое сейчас активно продвигается в России, основано на представлении о том, что она должна воспитывать патриотические чувства. Такой подход выглядит привычным, потому что именно так изучали историю по учебнику Иловайского в школах императорской России и — после известных «замечаний» Сталина, Кирова и Жданова по поводу конспекта учебника по истории СССР — в советских школах. В обоих случаях речь шла об истории государства — с той разницей, что если в «старой России» приоритет государственных интересов был безусловен, то в СССР возникла двойственная ситуация, когда величие государства сочеталось с признанием справедливости классовой борьбы. И получалось, что положительными героями стали и Суворов, и Пугачев. Лжедмитрий II был персонажем отрицательным, но «воевода царя Димитрия» Иван Болотников — героем.

Постсоветский плюрализм привел к двум тенденциям в понимании истории. С одной стороны, к попытке взглянуть на историю с позиций людей, которые вступали в непростые и противоречивые отношения с государством. И при этом жили своими жизнями — трудились, влюблялись, воспитывали детей. Как одни и те же люди шли на войну, а потом участвовали в той самой классовой борьбе (тот же хорунжий Пугачев). С другой стороны, к возвращению дореволюционного представления об абсолютной благодетельности государства.

Второй подход был привычнее и проще — тем более что постсоветский стремительный отказ от надоевших марксистско-ленинских догм был связан во многом с «прораставшим» в позднесоветское время восхищением твердыми государственниками, создававшими и укреплявшими империю. Любое разногласие человека с империей трактовалось так же просто — большая правота государства должна возобладать над мелкими интересами конкретных людей. Кстати, здесь уже недалеко от почитания Столыпина перейти к уважению к Сталину — что у немалого числа людей и происходило.

Патриотическая интерпретация истории отличается также и тем, что современный человек чувствует свое недостоинство перед героями прошлого. Его повседневная жизнь меркнет перед великой историей — и текущие неприятности кажутся на этом фоне мелкими, не заслуживающими большого внимания.

Что же касается обществознания, то оно учит жить не прошлым, а настоящим. Знать свои права, предусмотренные второй главой Конституции, и уметь их отстаивать в отношениях и с представителями власти, и с работодателями. Иметь представление о том, как функционирует современная рыночная экономика, в том числе на повседневном микроуровне. Видеть в государстве сервисную структуру, главной задачей которой является оказание публичных услуг гражданам, которые имеют полное право контролировать качество этих услуг. То есть являться тем самым «квалифицированным потребителем», которого небезуспешно пытались вырастить, несмотря на протесты патриотической общественности.

Но сейчас ситуация коренным образом изменилась. И продвижение исторического государственнического нарратива стало коренным образом расходиться с принципами, на которых основан курс обществознания. Поэтому неудивительно, что этот курс отходит далеко назад по сравнению с патриотической историей. Хотя сами школьники к курсу обществознания относятся неплохо, в том числе и потому, что он связан с их жизнью, которую они с полным основанием считают самоценной.

Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co