Дмитрий Прокофьев. Что давит на цены в России

С инфляцией в РФ вот какое дело. Рассказывал уже об исследованиях Ульрики Мальмендир (Калифорнийский университет), посвященных изучению того, как опыт финансовых кризисов влияет на поведение людей — и влияет десятилетиями. Немцы, пережившие гиперинфляцию в 1920-е, всю жизнь боялись роста цен; американцы, видевшие Великую депрессию и то, как акции превращались в ничто, всю жизнь боялись вкладывать в фондовый рынок. И еще Мальмендир выяснила, что личный опыт переживания кризиса влиял даже на таких людей, как члены совета директоров ФРС: те из них, кто в юности/на старте карьеры (школа/универ/первая работа) повидал безработицу, предпочитали голосовать за низкие ставки; те, кто в аналогичной ситуации столкнулся с инфляцией, голосовали за высокую ставку.

Что можно сказать о гражданах РФ старше 50-ти?

1. Все они повидали инфляцию начала девяностых, и это из людей не выбить — там четкая связка: если товары появились (после дефицита) — значит, они будут дорожать. И если у тебя есть возможность хоть как-то повысить цены — повышай.

2. С рублем может случиться все что угодно. Вообще все. Что может прийти в голову начальству? Все что угодно. Могут приказать сдавать купюры, могут приказать «перейти на цифру». И самое главное — есть понимание, что никакой обратной связи по этому поводу начальству дать нельзя. Поэтому рубли, конечно, хорошие — но это не та штука, которая сохранит ценность на протяжении длительного времени.

3. Они очень боятся дефицита. Они помнят, как это было — деньги вроде и есть, а купить на них нечего.

Что можно сказать о тех, чьи решения определяют экономический курс РФ?

1. Они тоже пережили инфляцию, не любят ее и боятся.

2. Они пришли к власти на волне экономического кризиса 1998 года — поэтому они боятся бюджетного дефицита, кредита и вообще ситуации, когда вдруг пустеют полки магазинов. Потому что это четкий сигнал для остального населения: с экономикой что-то не так. Если товары есть, хотя бы и по высоким ценам, всегда можно сказать — «это ты не умеешь заработать». А вот если товаров нет — значит, с системой что-то не так.

3. Их буквально разрывает такая ситуация. Чтобы полки магазинов были полны, нужен импорт, а импорт — это доллары (валютная выручка). Чем выше курс доллара, тем выше цены, что не нравится главной группе поддержки власти — пенсионеркам, бюджетницам и получательницам пособий. Ок, давайте давить на курс? Давим на курс, группа поддержки власти довольна, но валюта тут же уходит на ширпотреб вместо того, чтобы использоваться для «выполнения задач».

И вот эти факторы давят на цены гораздо сильнее, чем это может сделать финансовый регулятор.

Дмитрий Прокофьев, экономист, автор Telegram-канала «Деньги и песец»