Пишут, что девочка, которая устроила стрельбу в брянской школе, а потом покончила с собой, была жертвой травли с первого класса. И понятно, что об этом не будут говорить. Будут говорить, что неправильно хранилось оружие, что в школе не было рамок и плохая охрана, примут новые поправки в Уголовный кодекс, усилят патриотическое воспитание.
Но ведь очевидно, что проблема не в ружье, а в буллинге. Потому что если есть буллинг, вместо ружья жертва принесет в школу нож, кирпич или что угодно — бед всеми этими предметами тоже можно натворить будь здоров. А тем более в месте, где дети, в том числе и те, которые не имели отношения к происходящему. И тут, конечно, встает вопрос отношений с родителями.
Но ведь чему сейчас в школе учат ребенка? Петь, варить борщ, мыть пол, долбить молотком, прыгать через козла, любить Родину, молиться, считать смартфон бесовством, собирать автомат, маршировать, поднимать флаг под гимн. Но совершенно не учат такой практической и важной в закрытом коллективе вещи, как противостояние буллингу. Вот о чем должны быть «Разговоры о важном». Там не надо слушать Охлобыстина, тем более что он сошел с ума, или Егора Крида — слушать надо психологов и всех тех, кто научит людей противостоять травле и донесет до них, что травить ближнего нельзя. Вот это точно пригодится каждому ученику, в отличие от долбления молотком.
Кроме того, буллинг должны выявлять учителя — и принимать меры. Но учителя загружены воспитательной работой и написанием бесконечных отчетов, а также натаскиванием на ЕГЭ. В этом смысле классное руководство становится формальной вещью для галочки.
Поэтому, чтобы больше таких трагедий не было, нужно пускать в школы не священников, а психологов, с учителей же спрашивать не по уровню любви к Родине у учеников, а по количеству случаев предотвращения буллинга. А тем более — буллинга с насилием. Мало ведь кто говорит о том, что есть школы такие, где насилия и унижения личности больше, чем в армии. Зато у детей отберут смартфоны, чтобы об этом никто не знал, чтобы не выносили сор из избы. Вместо того, чтобы его убрать.
Кирилл Шулика, журналист