Telegram-канал «Незыгарь». Будет ли новый учебник истории интересен школьникам?

Развернувшиеся дискуссии вокруг нового школьного учебника истории сфокусированы в основном на трактовках отдельных исторических событий и упускают из вида несколько важных основополагающих моментов.

1. Формирование заданного мировоззрения является целью не только курса истории, но и ряда других школьных дисциплин, причем эта ситуация весьма стандартна для любой страны мира. То есть претензии к учебнику за определенную предвзятость в трактовке тех или иных событий фактически являются претензиями к ряду гуманитарных дисциплин школьного образования, берущих начало даже не в прошлом веке. Хотя в наше время, когда существует возможность пользоваться практически бесчисленными источниками информации, подход, при котором во главу угла поставлена идеология (отсутствие которой задекларировано даже в Конституции), является более чем странным и может привести к падению интереса к истории в школе.

2. Трактовка событий современниками вызывает еще больше споров и противоречивых подходов, чем исторические события прошлого. В связи с этим в научном и учительском сообществе до 2014 года существовал спор о том, надо ли включать в школьные учебники истории новейший период развития страны. Однако представления о «сегодняшнем дне», в котором живет гражданин, не формируются никакими учебниками, но возникают на основании жизненного опыта. Так что любые описания «прекрасного» или «ужасного» сегодняшнего дня будут неизбежно преломляться через личный опыт и либо восприниматься как истинные, либо откидываться как ложные.

Кстати, в заключении авторы справедливо пишут, что «жизнь всегда сложнее, чем любые идеологические или журнально-газетные штампы», и «какие-то оценки будут меняться, как это не раз бывало на всем протяжении нашей истории». В учебнике по отношению к некоторым событиям недавнего прошлого, по которым существуют полярные точки зрения, допускается определенное вольнодумство: например, события осени 1993 года преподнесены с одной стороны — фактически точно, с другой — уклончиво, что допускает любую их трактовку.

3. Безусловно, обращает на себя внимание неприкрытая любовь авторов к Леониду Брежневу, при том что все прочие советские правители являют собой в учебнике достаточно неоднозначных исторических персонажей. Есть допущенные неточности, например, 20 лет чемпионства Анатолия Карпова (в реальности 10: с 1975-го по 1985-й). Для учебников такого значения такие ошибки вряд ли позволительны. Бросается в глаза новая терминология, например, понятие «коллективный Запад», которое упоминается как нечто само собой разумеющееся, без кавычек и пояснений. Можно отмечать юридические неточности, например, упоминание в разделе про СВО частных военных компаний, которых с юридической точки зрения нет.

4. Создание учебника, который задает единый подход к преподаванию истории в школе, более чем актуально в связи с наказаниями за фейки и расширение представления о том, что под ними понимать. Теперь учителя в школе могут быть спокойны относительно правильности высказываемой позиции.

5. В то же время учебник явно работает на унификацию представлений. Этот путь в условиях современного информационного развития крайне сложный в реализации и содержит в себе очевидные уязвимости: многое будет зависеть от готовности самих учителей не отклоняться от официальных трактовок, предложенных в учебнике.

6. При этом главная задача — сделать учебник интересным и легким для прочтения школьниками — решена лишь отчасти. Скорее, акцент был сделан на идеологическом содержании, а это нередко работает на снижение интереса к историческому познанию. По оценкам профессиональных историков, нужного баланса пропорций смыслов, ценностей и объективного исторического знания в трактовке новейшей истории России автором учебного пособия достичь не удалось.

Telegram-канал «Незыгарь»