В канун двухлетия своего возвращения к власти режим «Талибана» (террористическое движение, деятельность которого в России запрещена) в Афганистане объявил о намерении открыть для иностранных государств разработку афганских литиевых месторождений — стратегического сырья XXI века.
Два года до этого талибы блокировали любые попытки иностранцев зайти на афганский литиевый рынок, иногда используя жесткие меры (например, террористические акты / акты устрашения для того, чтобы остановить китайцев, пытавшихся в 2022 году нелегально или полулегально разрабатывать литиевые прииски в Афганистане).
Чем обусловлен этот «литиевый разворот» в талибской политике?
Во-первых, продолжающимся снижением интереса мирового сообщества к талибскому эксперименту и талибскому режиму в Афганистане. Это, в свою очередь, связано как с увлечением мира украинским кризисом, так и с сохраняющейся его, мира, усталостью от всего, что имеет отношение к «проклятому» афганскому вопросу.
Талибы на два года поставили Афганистан на паузу в международной повестке дня. Ситуация в этой стране после череды драматических лет и событий «подвисла» (некоторые оптимисты называют такое зависание стабилизацией, но это, на наш взгляд, выдача желаемого за действительное). Афганские угрозы оказались вытеснены из актуального международного политического контекста более яркими угрозами, связанными с украинским кризисом. Это, с одной стороны, развязало талибам руки для своих социальных экспериментов в Афганистане, а с другой стороны, сделало их неинтересными для остального мира.
Неинтересный миру джихад перестает быть результативным и прибыльным. Перестав быть интересными, талибы лишились внешнего политического и экономического внимания, на которое рассчитывали после победы в августе 2021-го. Вбросив в информационное поле литиевую тему, талибы хотят вернуть к себе интерес большого мира.
Во-вторых, «литиевый разворот» связан с провалом многочисленных попыток «Талибана» добиться международного политического признания. Пообещав китайским, европейским и арабским государствам и компаниям возможность допуска к афганским литиевым разработкам, талибы рассчитывают получить взамен международное «литиевое признание» своего режима. Как говорится, не мытьем, так катаньем.
В этом смысле талибы, скорее всего, будут стараться избегать монополии какой-либо одной страны на реализацию большого литиевого проекта в Афганистане. Именно потому, что это в первую очередь политический проект, а затем уже экономический. Намеки талибских функционеров на то, что китайские товарищи могут иметь в этом деле некоторые преимущества, могут быть связаны с особым мировым и региональным статусом Китая, который, признав режим «Талибана» в обмен на литий, способен обеспечить серию признаний со стороны государств, зависимых от Пекина. Хотя, конечно, показательные реверансы талибов в части возможного предоставления литиевых льгот КНР могут иметь и провокативное измерение — желание заставить ревновать и, соответственно, шевелится китайских оппонентов в лице США и коллективного Запада.
Наконец, в-третьих, «распечатка» талибами литиевой темы может быть связана с усиливающимся экономическим кризисом в Афганистане и, соответственно, с угрозами снижения доходности джихадистской экономики. Это способно привести к сокращению возможностей внутреннего финансирования «индустрии джихада» — силовых структур талибского режима, а также к угрозе снижения темпов первоначального накопления капитала талибскими элитами.
Придя к власти два года назад, главари «Талибана» занялись форсированным личным обогащением. По оценкам компетентных афганских наблюдателей, фигуры первого эшелона в талибской иерархии давно стали долларовыми миллионерами и продолжают активно сколачивать личные состояния. Все, что можно было «по-быстрому» взять из Афганистана, талибские главари уже взяли. Настало время для конвертации стратегических запасов страны — литиевых месторождений наряду с индустрией добычи драгоценных камней — в личные доходы «отцов и детей» афганского джихада.
«Литиевая дипломатия» и «литиевый джихад» — вот новые стратегические приоритеты режима «Талибана» по итогам первых двух лет возвращения к власти. Признание и обогащение (легитимация не только политического режима, но и личных состояний) — конечные цели главарей «Талибана».
Андрей Серенко, политолог, эксперт по Афганистану