Бурные молодежные беспорядки, прокатившиеся по Франции после убийства полицейским в Нантере 17-летнего Нахеля Мерзука — сына матери-одиночки алжирского происхождения, — кажется, затихают. Волнения начались под лозунгом «справедливости для Нахеля» как протест против жестокости полиции, замешенной на расистских предубеждениях, но очень быстро переросли в погромы и грабежи.
Обращают на себя внимание три обстоятельства. Во-первых, громили не только магазины, банки и полицейские участки, но и социальную инфраструктуру в бедных предместьях крупных городов: мэрии, школы, библиотеки, спортивные залы, общественный транспорт. В общей сложности пострадало около тысячи зданий. Во-вторых, возраст участников беспорядков — часто это были подростки 14-18 лет. В-третьих, ожесточенность столкновений погромщиков со стражами порядка. Были ранены более 700 полицейских, арестам подверглись более 3 тысяч человек.
Это новый и неожиданный кризис, с которым столкнулся президент Макрон после многомесячных масштабных протестов против пенсионной реформы. Надо отдать ему должное: президент всячески пытался показать, что находится у руля страны. Вернувшись в пятницу в Париж до окончания работы саммита ЕС в Брюсселе, он немедленно провел заседание оперативного штаба, а затем обратился к французам. Состоялось несколько кризисных заседаний кабинета.
В понедельник Макрон встретился с руководством парламента, а во вторник — с мэрами 250 городов, пострадавших от беспорядков. В тот же день он объявил о разработке чрезвычайного законодательства, нацеленного на скорейшую ликвидацию ущерба от погромов. При этом в публичных обращениях Макрон старался балансировать между сочувствием погибшему подростку и выражением решительности в наведении порядка. Он назвал убийство Нахеля «непростительным», но резко осудил беспорядки как «недопустимое манипулирование смертью подростка».
Однако понятно, что загасить пожар вспыхнувшего буйства легче, чем оздоровить почву, которая питает социальное отчуждение и мятежный дух молодежи городских окраин, где живут в основном иммигранты второго или третьего поколения. Это для Франции старая системная проблема. Она коренится в десятилетиями накапливавшемся недостатке внимания к вопросам социальной и культурной интеграции, предоставления доступных возможностей для образования, полноценного трудоустройства и т. д. И едва ли в нынешней сложной финансово-экономической ситуации и при отсутствии парламентского большинства у Макрона есть ресурсы, чтобы всерьез приняться за решение этой проблемы.
Но любопытно, как на беспорядках во Франции активно пытаются спекулировать крайне правые политики в ряде стран Европы, напрямую связывая их с сегодняшними миграционными потоками.
Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий использовал события во Франции для обоснования того, почему Варшава отвергает одобренное большинством стран ЕС в начале июня соглашение о новом порядке регулирования миграции. Оно предусматривает, что странам-членам будет предписываться принятие определенного числа мигрантов, а если страна не желает их принимать, она должна будет выплатить 20 тыс. евро за каждого человека в общий фонд ЕС. Польский премьер подчеркнул, что сцены погромов во Франции — это «последствия политики неконтролируемой миграции, которую нам пытаются навязать».
Замглавы МВД Италии Никола Молтени, представляющий правопопулистскую партию «Лига», отметил, что волнения во Франции являются «предупреждением для остальной Европы».
По словам лидера ультранационалистической партии «Фламандский интерес» Тома Ван Грикена, беспорядки подтверждают то, что «мультикультурная мечта левых является мультикультурным кошмаром для граждан».
Резче всех высказался Сантьяго Абаскаль, лидер праворадикальной испанской партии Vox, которой в конце июля предстоят парламентские выборы. «Европе угрожают оравы антиевропейцев, которые громят полицейские участки, сжигают библиотеки и не желают адаптироваться к нашему образу жизни и к нашим законам. Европа не может продолжать принимать иммигрантов из мусульманских стран», — заявил Абаскаль.
Александр Ивахник, политолог — для Тelegram-канала Bunin&Co