Когда прошлой зимой на Западе стали вырисовываться планы по введению эмбарго на российскую нефть и нефтепродукты вкупе с установлением ценового потолка, многие отечественные эксперты заговорили о возможности падения добычи чуть ли не наполовину (чего, замечу, не наблюдалось даже в 1990-е). В начале года более реалистичным выглядел прогноз о снижении объемов на 10-15%. Однако в последнее время одна за другой приходят новости, указывающие на то, что санкции, хотя и повлияли на бюджетные поступления, для производителей не слишком заметны.
Скорее, даже наоборот: в феврале добыча почти достигла довоенных уровней (11,37 млн барр в сутки с учетом конденсата) и снизилась в марте в соответствии с соглашением ОПЕК+ менее чем на 5%. При этом, что характерно, значительная часть добытой в России нефти и сейчас используется там, где и прежде — в странах, формально объявивших о ее бойкоте или присоединившихся к соглашению о предельных ценах. Происходит это за счет трех основных факторов.
Во-первых, резкое увеличение объемов поставок нефти на новые рынки (прежде всего в Индию, где рост за 2022 год составил более 20 раз) высвободило сырую нефть с Ближнего Востока и из Западной Африки, которая устремилась на европейский рынок — этот поток формально не является российской нефтью, но причина его появления напрямую связана с санкциями.
Во-вторых, страны G7 не вводили ограничений на покупку нефтепродуктов из третьих стран вне зависимости от того, из какого сырья они производятся. В марте такие закупки из ОАЭ были на 23% больше, чем год назад, из Сингапура — на 33%, из Турции — на 43%, а из Китая — на 94%. Страны, присоединившиеся к соглашению о потолке цен, совокупно нарастили закупки нефтепродуктов в странах, не являющихся экспортерами нефти, на 80%.
В-третьих, российские поставщики нашли схемы «параллельного экспорта» собственных нефтепродуктов в Европу через страны Северной Африки и Ближнего Востока. Одно только Марокко в начале года закупало в 40 (!) раз больше российских нефтепродуктов, чем в среднем в 2022 году, и страна была не одинока в своем стремлении их перепродавать; как следствие, экспорт дизельного топлива из России достиг рекордных значений.
В начале сентября прошлого года, когда все паниковали по поводу новых ограничений, я сказал, что проблемы диверсификации поставок «у России просто не существует», и что сложности затронут не более чем 600 тыс. баррелей добычи в сутки, да «и эту проблему решат где-то к весне». Весна пришла. Я оказался прав. Проблему решили, просто «зашив» 500 тыс. баррелей в согласованные с ОПЕК+ ограничения добычи — и теперь в случае улучшения конъюнктуры российские компании будут постепенно скрытно наращивать производство нефти, возвращаясь по объемам добычи к довоенным временам. Да, доходность отрасли для бюджета упала — потому что сверхприбыли, ранее достававшиеся «авторитарной» России, сейчас радуют «демократические» власти Китая, Турции, Сингапура и арабских монархий. Западу есть чем гордиться…
Владислав Иноземцев, экономист, политолог — для Telegram-канала «Кремлевский безбашенник»