Историк Даниил Коцюбинский и социолог Ася Новкунская выяснят, нужны ли современным людям гендерные роли

В петербургском арт-пространстве mArs (Марсово поле, 3) в пятницу, 17 февраля, в 19:00 состоится очередное заседание Дискуссионного клуба Даниила Коцюбинского «Почему все не так?».

На этот раз ведущий вступит в конструктивную полемику о том, нужны ли современным людям гендерные роли, со специалистом по гендерной проблематики, кандидатом социологических наук, сотрудником факультета социологии Европейского университета в Санкт-Петербурге Асей Новкунской.

Помогает ли людям жить и быть счастливыми осознание того, что, как поется в шансоне Александра Дольского, сочиненном в далеком 1964 году, «разделились беспощадно мы на женщин и мужчин».

Или же поэт-песенник неправ, и на самом деле мы разделились на бесконечно большее число половых идентичностей? И есть некий «третий в периоде» пол, такой же точно психологически и биологически «беспощадно обыденный», как воспетые в бардовской песне М и Ж?

Но если так, то как быть с главным постулатом крупнейшего философа и этнолога XX столетия, создателя структурной антропологии — Клода Леви-Стросса, считавшего, что человек научается мыслить и становится человеком исключительно на базе так называемых бинарных оппозиций. Таких, как: жизнь — смерть, небо — земля, солнце — луна, день –ночь, огонь — вода, животное — человек, старший — младший, свой — чужой, счастье — несчастье, правое — левое, светлое — темное. И едва ли не самой ранней и самой важной для человека оказывается оппозиция «мальчик — девочка», «мужчина — женщина».

Леви-Стросс специально подчеркивал, что бинарно-оппозиционный тип мышления сохраняется на всех этапах истории человечества. И утверждал, что мышление высокообразованного современного горожанина в этом плане ничем не отчается от мышления любого неграмотного аборигена из джунглей, саванн, лесотундр и т. д.

Впрочем, если бы сегодняшние противники «гендерной бинарности» задали Леви-Строссу вопрос о «третьем поле», уверен, ученый легко пояснил бы, что феномен трансгендерности отнюдь не перечеркивает его универсальную бинарно-оппозиционную концепцию.

Однако спор этот — далеко не только академический. Он давно уже стал культурно-нормативным, то есть по сути этико-политическим. И касается сегодня не только врачей, социологов и прочих гуманитариев, а также людей, считающих себя «небинарными». Дискуссия о гендерной небинарности с некоторых пор стала затрагивать — и информационно, и социально-нормативно — по сути всех и каждого.

Означает ли официальное признание «третьего пола», что мужские и женские роли в современном обществе — такой же точно анахронизм, как кокошники и косоворотки или же хеннены прекрасных дам и срамные капсулы их верных рыцарей?

Значит ли признание «гендерно-половой небинарности», что прививать сегодня мальчикам «рыцарскую мораль», «рыцарское отношение к девочками и дамам» — лить воду на мельницу реакционного патриархата и церковного мракобесия?

Должен ли современный мужчина открывать перед дамой дверь и пропускать ее вперед? Должен ли стремиться заплатить за совместный ужин в кафе, не имея в виду при этом, что дама чем-то ему в итоге обязана? Может ли, едва касаясь губами запястья, поцеловать даме руку при встрече — или обязан крепко сжимать ее кисть в потном товарищеском рукопожатии? Должен ли немедленно защищать любую даму от публичных оскорблений? Или может вступаться лишь за «идейно близкую», и вообще неважно, даму или нет? Может ли современный правильно воспитанный мужчина дарить даме цветы «просто так», а не обязательно на день рождения или на защиту диссертации?

Или все это с тем же успехом может делать и дама — по отношению к мужчине, не боясь при этом показаться нелепой?

Должен ли мужчина стесняться плакать, если его обидели, а женщина — напротив, делать это свободно и открыто?

Может ли девушка первой начать публично ухаживать за молодым человеком, не рискуя в этом случае показаться не просто навязчивой, но и несчастной?

Должен ли мальчик в случае опасности защищать девочку? Или же защищаться от нападения должен тот, кто физически и морально сильнее, закрывая собой более слабого — неважно, какого он пола? И как должны реагировать (пусть даже внутри себя, а не вслух) окружающие, видя, как слабый мужчина прячется в ситуации опасности за спину женщины?

Должны ли родители объяснять детям, в чем состоит их «мужская» или, напротив «женская» социально-ролевая миссия, подтверждая слова собственным поведением?

Должен ли мужчина, приходя домой, оказываться на женской территории счастья и уюта, — или в доме должна царить строгая обоюдность домоуправства?

Можно, конечно, сказать: пусть кто, как хочет, так себя и ведет, лишь бы никто никого не «доставал» и не «мучил»!

Так-то оно так. Но заданные вопросы от этого не исчезают. Должны ли существовать такие нормы поведения мужчин и женщин в семье и обществе, которые считаются образцовыми или просто «нормальными», в то время как другие будут признаваться исключительными и требующими особых пояснений и комментариев? Допустимо ли побуждать людей к правильным поступкам фразами: «Ну, ты же все-таки мальчик/мужчина!..» либо «Ну, ты же как-никак девочка/девушка/женщина!..»?

Ответы на эти и многие другие вопросы узнают гости «Квартирника».

Билеты на мероприятие можно приобрести на TimePad или в кассе перед началом мероприятия.