Алексей Макаркин. Внутри антизападного патриотического консенсуса возникло публичное разномыслие

Внутренняя политика в России характеризовалась в 2022 году двумя разнонаправленными процессами.

С одной стороны, дальнейшее ужесточение политической системы. Принятие новых законов с весьма размытыми формулировками — об иноагентах и запрете пропаганды ЛГБТ. Первый резко расширяет основания для признания иноагентами, второй делает рискованным любое упоминание ЛГБТ, кроме решительного осуждения. Один и тот же текст, опубликованный в разных контекстах или обнародованный различными политическими акторами, может стать основанием как для привлечения к ответственности по закону о фейках, так и для морального поощрения за патриотизм и неравнодушие.

Всячески стимулируется консолидация общества на антизападной основе, которая и так началась после введения массированных санкций. От полной стигматизации российский либерализм спасает, пожалуй, лишь тот факт, что макроэкономическая политика (традиционная сфера деятельности экономических либералов) оказалась удачной, — в отличие от целого ряда других сфер, куда либералов заведомо не допускают.

Зато в конце года стал активно обсуждаться вопрос о том, что делать с эмигрантами. Политическая рациональность подсказывает, что за границей недовольные менее опасны для власти, чем внутри страны, — тем более что любой политической эмиграции свойственны конфликты и расколы. Однако есть эмоциональное желание наказать нарушителей консенсуса, которые воспринимаются частью властной элиты как дезертиры.

С другой стороны, именно внутри антизападного патриотического консенсуса возникло публичное разномыслие. Аппаратная конкуренция, следы которой раньше можно было заметить в основном в компроматных публикациях, вышла наружу. Публичная политика, которая до СВО была все более предсказуемой, сейчас возрождается усилиями властных и околовластных патриотов, которые ищут виновных (а нередко именно так и идет возвращение политики — а никак не на академических семинарах) и предлагают свои альтернативы разной степени брутальности.

Причем меняются ролевые функции — недавний системный либерал Дмитрий Медведев подчеркивает свой радикальный патриотизм. Русские имперские националисты восхищаются Рамзаном Кадыровым. Евгений Пригожин становится единственным бизнесменом, который может активно и жестко критиковать губернатора, причем не периферийного региона, а «северной столицы».

Есть и сущностные дискуссии. Тот же вопрос об отношении к уехавшим айтишникам показал, что в этом вопросе консолидации на сегодняшний момент нет. Желающие их примерно наказать сталкиваются с аргументом о том, что так можно окончательно распугать нужных экономике специалистов, которые не хотят (пока) рвать связи со страной. Сторонники кнута и пряника могут дискутировать, впрочем, пока нет официального решения — дальше они должны будут принять его к исполнению.

Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co