В последнее время участились разговоры о традиционных ценностях. Они предстают перед нами как некий эликсир, древнее, давно утерянное знание, способное излечить если не все, то многие социальные недуги. Быть может, возврат к традиционным ценностям способен улучшить и государственное управление? Давайте разбираться.
Для того, чтобы наше мини-исследование не было голословным, обратимся к существующей классической типологии, которая выделяет традиционный тип господства. Это, как можно догадаться, типология Макса Вебера.
При классическом традиционном господстве, или патримониализме, по Веберу, власть не опирается на какие-либо умозрительные процедуры. Напротив, власть является «вещью в себе», неким сакральным феноменом, тайны которого недоступны «простым смертным». Правитель, опираясь на сложившийся порядок вещей, управляет государством как своим личным владением — вотчиной (кстати, patrimony и означает «вотчина»).
Казалось бы, такая система вполне привлекательна — и к тому же она проверена временем. Правителю не приходится бороться за власть, угождать низменным желаниям толпы в попытке переизбраться, ему нет смысла воровать — все в государстве и так принадлежит ему.
Исходя из этого, можно спросить: почему бы не возродить эти практики? Ведь так можно победить «плутократию». Однако такая форма власти уже возрождена, если она вообще когда-либо переставала существовать. Классический пример новых патримониальных, или неопатримониальных, государств — это африканские страны.
Концепт неопатримониализма как «живой традиции» достаточно хорошо освещен в статье французского исследователя Даниэля Баха Patrimonialism and neopatrimonialism: comparative trajectories and readings. Работа очень обстоятельная и обширная, так что мы к ней еще вернемся в будущих заметках. В данный момент нас интересует, что же из «традиционных ценностей» оставили себе африканские государства — и как это повлияло на их развитие.
Как известно, вторая половина XX века была отмечена расцветом антиколониального движения. Порабощенные европейцами народы сбрасывали оковы и чуждые ценности, возвращались к своей самобытности. Однако влияние Запада было слишком велико. Из синтеза традиционного и рационально-легального типа господства сформировалась новая политическая система — неопатримониальная. В неопатримониализме более-менее развитый бюрократический аппарат сосуществует с фигурой традиционного правителя, который мало опирается на процедуры.
Как же такая система сказывается на благосостоянии общества? Бах приводит исследования, в которых неопатримониальные системы разделили на типы. Первый тип — регулируемый, или ограниченный неопатримониализм, характеризуется меньшим влиянием «традиции». Различные кланы и этнические группы (а африканские страны чрезвычайно этнически разнородны) вынуждены умерять свои стремления облагодетельствовать исключительно «своих».
Ожидаемое следствие такой системы, пишет Бах, — способность государства организовывать коллективное действие и сглаживать социальные конфликты. Страна более-менее функционирует как одно целое, а не распадается на «зону племен». Тем не менее, спешит разочаровать Бах, такая система «всеобщего благосостояния» держится скорее не на доброй воле правителя, а на избытке ресурсов — их настолько много, что хватает практически всем.
В ситуации, когда ресурсов мало, а ценности самые что ни на есть «традиционные», возникает «хищнический неопатримониализм», государство распадается на вотчины — зоны контроля отдельных элит. Исходя из этнической, религиозной, родственной связи, лидеры распоряжаются доставшимися им ресурсами по своему усмотрению, практически не обращая внимание на формальные нормы и процедуры.
А в каком государстве хотели бы жить вы? В традиционном, где правитель относится к подданным как к детям (или пасынкам), или же «модернизированном», где личные симпатии ограничены бездушной буквой закона?
Telegram-канал «Закладка»