Долгосрочные последствия кризисов — войн, эпидемий, стихийных бедствий или финансовых катастроф — обычно не осознаются в полной мере. При этом они оставляют в памяти и душах людей страшный след, заставляющий их меньше думать о завтрашнем дне и жить настоящим. Войны буквально стирают будущее. Это подтверждено научно, социологическими исследованиями в Африке: ее мрачная история дала обильный материал для изучения человеческого поведения.
В Бурунди с 1993 по 2005 годы шла кровавая гражданская война между теми самыми хуту и тутси, трения между которыми привели к геноциду в соседней Руанде. Ученые установили, что пострадавшая в ходе войны от насилия часть населения демонстрировала более высокий уровень дисконтирования будущего по сравнению с теми, кто такого не пережил. Иначе говоря, эти люди более «близоруки» с точки зрения взгляда в будущее и больше сосредоточены на краткосрочном планировании.
Впрочем, это не единственный эффект кризисов. В Мали, также спустя годы, бывшие призывники чаще участвуют в политической жизни, потому что придают больший вес своим действиям, чем остальная часть населения.
Перейдем к последствиям Корейской войны: люди, чье детство пришлось на нее, статистически менее склонны к риску, чем «соседние» по возрасту — даже спустя полвека после перемирия. Переживания войны въедается под кожу.
Более того, «династии военных», потомственные солдаты и офицеры — классический механизм транспоколенческой передачи ценностей и установок со стороны тех отцов, кто зачастую также участвовал в войнах. Исследования показывают, что наличие боевого опыта у отца, его участие в войне (а не просто прохождение службы) сильно подталкивает ребенка к поступлению на военную службу.
Последствия для экономики можно частично исправить, как и разрушения инфраструктуры. Следы войны на земле порою называют «шрамами войны»: во французской Фландрии или у городка Верден следы войн до сих пор заметны невооруженным взглядом. В России такое можно увидеть, доехав, например, до Карельского перешейка. Но эти шрамы однажды затянутся.
Шрамы, оставленные войной в душах, не залечиваются никогда. Часто они передаются и по наследству.
Егор Паламарчук для Telegram-канала «Русский футурист»