Алексей Макаркин. Как ковид повлял на мировую политику — и какую реакцию вызовет новый кризис

1. Демократии с устойчивыми политическими системами сделали ставку на осмысленные локдауны — до массового внедрения вакцин. Была проведена большая работа по повышению доверия к вакцинам, основанная на процедурах (хотя и сокращенных, насколько возможно, в связи с чрезвычайностью ситуации). После массовой вакцинации и еще до появления «омикрона» как более мягкого штамма потребность в локдаунах стала отпадать.

2. На первоначальном этапе была велика роль санитарных врачей с безусловным приоритетом снижения нагрузки на национальные системы здравоохранения. С появлением более-менее адекватных методик лечения и, тем более, после внедрения вакцин их значение стало снижаться — на первый план стали выходить интересы восстановления экономики.

3. В экономике приоритетным стало сохранение рабочих мест, в жертву была принесена борьба с инфляцией. Активные раздачи денег стимулировали рост инфляционных процессов, но не случилось стагфляции — страшного сна для любого правительства со времен Джимми Картера. Одной из причин того, что на промежуточных выборах 2022 года в США не произошло разгрома демократов, стал высокий уровень занятости.

4. Международное сотрудничество в начале пандемии оказалось под ударом из-за национального эгоизма — западные страны буквально дрались за партии масок. Истерика довольно быстро закончилась, но психологические последствия остались. В том числе в отношениях Север-Юг: более слабые экономики стран Юга сталкиваются с наибольшими рисками в связи с раскруткой инфляции.

5. Ковид-диссиденты не получили политических дивидендов. За Дональда Трампа и Жаира Болсонару проголосовало больше избирателей, чем на предыдущих выборах, но они все равно проиграли свои кампании из-за более мощных электоральных мобилизаций их противников и борьбы за голоса колеблющихся избирателей.
Интересна ситуация в Италии, где лидерство Джузеппе Конте (экс-премьера, с именем которого связан жесткий локдаун) помогло ослабевшей популистской партии «Пять звезд» сохранить максимум возможного на парламентских выборах 2022 года (она получила 15% и осталась одним из ведущих политических игроков). Конте нашел новую повестку — от дистанцирования от правительства Марио Драги до скепсиса в отношении военной поддержки Украины, — которая привлекла популистский электорат и вернула «Пяти звездам» часть их сторонников.

6. Под серьезным вопросом оказалась эффективность китайской управленческой системы с учетом того, что страна до сих пор не может выйти из локдаунов, что вызывает нарастающее недовольство населения. Трансформация китайского режима в условиях роста национализма из олигархического (но при этом ориентированного на развитие) в моноцентрический (в рамках которого приоритетным становится самоутверждение на базе достигнутых ранее результатов) могла способствовать снижению качества принимаемых решений.

7. Вопрос готовности мирового сообщества к новым кризисам остается открытым. В теории все готовы учиться на ошибках, но механизмы реагирования не созданы. Запад выстраивает такие механизмы внутри себя в связи с противостоянием с Россией на разных уровнях (от военно-политического до нефтегазового), но это блоковая, а не глобальная логика. Незападный мир расколот на игроков с разными интересами. Так что новый кризис может вызвать реакцию, хорошо известную по фразе Виктора Черномырдина: «Никогда такого не было — и вот опять».

Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co