Нередко с возрастом люди начинают ощущать: то, что казалось ценным их поколению, отчего-то теряет для следующих былую привлекательность. Хотя, казалось бы, это была истинная внеэпохальная ценность. Будь то книги Марка Твена или Фенимора Купера, фильм «Волга-Волга» или «Ну погоди!», творчество Шаляпина или Петросяна, построенная собственными руками дача или отдых в Крыму, компьютерные игры типа «Сапер»/Lines/пасьянс, игра в шахматы или счастье от безнаказанного проезда на электричке зайцем. И над носителями прежних ценностей начинают иронизировать и подсмеиваться, смотреть на них немного сверху вниз.
Глядя на это, в любом из нас пробуждаются смирение и бунт. Смирение/мудрость — в понимании того, что мир меняется и что мы тоже в прошлом как-то снисходительно относились к представлениям о прекрасном старших товарищей. Бунт — в отказе принять то, что казавшееся прочным не проходит испытания на вечность.
Мудрец и бунтарь соревнуются и по очереди побеждают друг друга внутри тебя. Временами ты обнаруживаешь себя открытым к этому всему новому и странному. А потом снова не можешь бездействовать и молчать — и объявляешь свои представления о прекрасном многовековыми традиционными ценностями. И даже закон какой-нибудь принимаешь, поддерживающий традиционные ценности и приравнивающий все остальные к экстремизму и гей-бракам.
И теперь внутри тебя борются не мудрец и бунтарь, а уверенность в неминуемой бессмертности твоих ценностей и внезапные приступы робких сомнений в успехе этого не самого надежного дела.
Михаил Виноградов, политолог